Идеальный выбор
Шрифт:
– Ты считаешь, этого не следует делать?
Взгляд Джастина был совершенно тверд, когда он ответил:
– Да, я так считаю.
– Но ведь обстоятельства по меньшей мере подозрительны. Девушка ранена ножом. Почему? В чем здесь дело? Кто это сделал? И где этот человек сейчас?
– Верно. Но не является ли все это, вместе взятое, причиной для того, чтобы дождаться, когда она придет в сознание, сможет говорить, и тогда выяснить, как обстояло дело? – Себастьян ничего не сказал на это, а Джастин покачал головой и добавил: – Не в твоем духе действовать
Что правда, то правда. Импульсивностью Себастьян никогда не страдал. Он предпочитал четкий распорядок во всем. Был методичен и планы свои строил скрупулезно. И думал, что только поэтому ему и удается все, чего он хочет.
– Полагаю, обращение к властям вряд ли можно считать импульсивным действием, – медленно проговорил он. – Но ты, пожалуй, прав. Надо подождать, пока она очнется, и первым долгом поговорить с ней самой.
Джастин наклонил голову набок.
– Просто поражен, что ты так легко соглашаешься. Может, ты положил на девчонку глаз?
Себастьян засмеялся:
– Я предпочитаю женщин более высокого класса, чем уличные воровки.
– Ах да, все на свете за респектабельность. Но хотя бы признай, что у нее великолепная грудь.
Себастьян в ответ молча устремил на брата возмущенный взор.
– Как, Себастьян, ты хочешь сказать, что не заметил этого? Ты что, на них не смотрел?
Себастьян и на этот раз промолчал, проклиная про себя предательский румянец, вспыхнувший, как он почувствовал, у него на физиономии.
Джастин рассмеялся:
– Видит Бог, я обожаю твою осмотрительность, но ведь я, в конце концов, твой брат, и я уверен, что ты содержал не одну любовницу. Погоди, дай вспомнить, как звали последнюю. – Он приставил указательный палец ко лбу, делая вид, что мучительно пытается сконцентрироваться. – О, есть! Лили, верно?
Себастьян вздохнул, но не сказал ни слова. Но Джастин не унимался:
– Ладно тебе, Себастьян. Я же знаю, как ты любишь женщин!
– Как и ты. – Себастьян допил бренди и отставил стакан в сторону. – Видишь ли, есть кое-что, о чем тебе надо узнать от меня до того, как ты это услышишь от других. – Он сделал многозначительную паузу и объявил: – Я решил выбрать себе невесту.
Джастин разразился смехом, но тут же оборвал его.
– Господи помилуй, да ты, кажется, это всерьез?
– Вполне.
– И ты поместил уведомление нынче вечером?
– В известной мере да.
– Что за ерунда! Либо ты это сделал, либо нет.
Джастин слушал, а Себастьян рассказывал о сцене, которая разыгралась прошедшим вечером, когда София Эдвина Ричфилд, вдовствующая герцогиня Каррингтон, обходила гостей по кругу, прощаясь с каждым перед тем, как удалиться в свою карету и отправиться домой. Подойдя к Себастьяну, она глянула на него из-под шапки белоснежных кудрей взглядом прямым и твердым. И высказала некую декларацию со всей решительностью, присущей аристократическим вдовам:
– Мальчик мой, для вас настало время жениться и обзавестись детьми.
Естественно, за этим последовал общий вздох. Разговоры тотчас стихли.
Себастьян оправдал общие ожидания: поднеся к губам руку герцогини, он негромко произнес:
– Полагаю, ваша светлость, что вы правы.
Себастьян отлично понимал, что за сим воспоследует, ибо он никогда и ничего не делал, не взвесив последствий своего поступка. Языки немедленно заработают, а его присутствие на любом празднестве или приеме будет отмечено великосветскими сплетниками. Во что он был одет, что он ел, с кем разговаривал и, главное, с кем из женщин танцевал – все станет пищей для разговоров. Увы, это прискорбная необходимость.
– Видел бы ты все это, – закончил он свой рассказ. – Уверен, что тебе такая сцена показалась бы очень забавной.
– Приемы у Фартингейлов невероятно скучны, просто фантастически, – округлив глаза, возразил Джастин. – Но меня поражает, что ты даже не посоветовался со мной, принимая это скоропалительное решение. Ты оскорбил мои самые лучшие чувства. Это ужасно, Себастьян.
– Да, понимаю, – сухо произнес Себастьян. – И знаю, каким был бы твой ответ.
Джастин некоторое время присматривался к брату сквозь облачко табачного дыма и спросил:
– Так чем же все-таки определяется скоропалительность твоего решения?
– Решение мое отнюдь не скоропалительное. Если хочешь знать, я его давно обдумывал. Ведь большинство мужчин женится. Имеет детей. Это своего рода долг перед обществом.
– Ах да, долг. Это так предусмотрительно, – протянул Джастин. – Могу я полюбопытствовать, имеется у тебя уже список кандидаток в жены?
– Спросить ты можешь, но скажу тебе совершенно честно, что у меня нет ни одной конкретной женщины на примете. Я просто решил, как говорится, сузить круг.
– Понятно. Хотел бы я уяснить, существует ли на свете женщина, способная тебя устроить.
Себастьян взглянул на брата несколько свысока:
– Что ты этим хочешь сказать?
– Прости, пожалуйста. – Голос Джастина прозвучал очень мягко. – Но мне кажется, что, если бы твои требования не были столь строгими…
– Объясни, если можешь.
– С удовольствием. Я полагаю, что от жены ты требуешь не меньше, чем от себя самого. Короче говоря, ищешь идеальную женщину.
Себастьян возразил:
– Не просто идеальную женщину, но идеальную для меня.
– Ладно, тебе виднее, ты мастер точных определений. Леди из высшего общества склонны удостаивать тебя своим вниманием.
– Точно так же, как они склонны увиваться за тобой.
– Способность очаровывать противоположный пол, думается, наше врожденное свойство.
Едкий сарказм, облаченный в ласковую форму, – как это типично для Джастина. Себастьян пропустил мимо ушей намек брата на измены их матери. А Джастин продолжал:
– Я годами тебе твержу, что ты самый желанный холостяк в Лондоне. Теперь это получило официальное подтверждение.