Идефикс. Часть первая.
Шрифт:
– Ему нужен именно ты, потому что мисс, о которой идёт речь, страстная почитательница твоего таланта.
– Редкая мисс в действительности способна оценить глубину моего творчества, – на ходу отозвался Уильям. – Хорошего дня, маркиза.
– Возможно, – спешно прибавила Де Вуд, – но не всякой удаётся задеть твоё самолюбие.
– Что? – Уэйд чуть замедлил шаг, но не обернулся.
– Графиня Мэри Мильтон. Кажется, в вашу последнюю встречу что-то пошло не так. Не хочешь взять реванш?
Уильям, уже будучи в дверях, остановился. Некоторое время он обдумывал услышанное, а затем сухо бросил через
– Во сколько?
– В три по полудню, – довольная собой, расплылась в улыбке Де Вуд.
– Я буду, – отчеканил драматург, немедля покидая покои любовницы.
Акт второй. Глава 5
Шелтон, в этот прохладный, но, тем не менее, ясный день, прибывал в явном воодушевлении. Осень, в преддверие ноября не радовала Англию солнечной погодой на протяжении последних двух недель, но именно сегодня, будто бы благословляя стремления джентльмена, располагала к пешим прогулкам.
После знакомства с леди Мильтон на балу в Уайтхолл, Эдвард словно переродился. Он приметил Мэри ещё на премьере в театре и вопреки личной убеждённости, что ни одна мисс не в силах взбудоражить облачённое в скорбный саван сердце, был поражён до глубины души чувствами, стремительно прорастающими в ней. Ангельские черты юной девы, стоявшей некоторое время так близко, что протяни руку, можно было коснуться её тонкого запястья, накрепко засели в сознании маркиза. Но графиня в тот вечер была не одна, да и Эдвард, столь давно не практиковавшийся в ухаживаниях, растерялся.
Следующим днём, предварительно наведя справки, джентльмен написал письмо Эрин. Женщина, не мешкая, согласилась на личную встречу. Так сговор миссис Мильтон и высокоуважаемого сэра состоялся ещё в Лондоне. После, между «заговорщиками» завязалась переписка, которую поддержал и Роберт, узнав, кто именно претендует на руку дочери. Вот только у графа имелось одно непоколебимое требование – Мэри должна была согласиться на брак по собственной воле.
Вечером после бала в Хартфорде, оставшись в одиночестве, Шелтон размышлял об уместности его симпатий к столь юному созданию. Маркизу месяц как исполнилось сорок шесть. Но, не сыскав ни одной причины против, утром он отправил Мэри письмо, в котором не сказал ни слова о своих притязаниях, лишь вскользь упомянул, что леди глубоко ему симпатична. В ходе непродолжительной переписки джентльмену удалось выяснить, что графиня не только любит читать, но и пробует себя на литературном поприще. В следующем письме маркиз напомнил о своей скорой поездке в столицу, приложив список имён лондонских драматургов, приглашая Мэри посетить любой из приглянувшихся ей спектаклей. Мильтон ответила через пару дней. Скромно, с искренней благодарностью, обведя в предлагаемом перечне имя Уильяма Уэйда.
Припомнив, что маркиза Де Вуд, вдова недавно почившего знакомого, инвестирует в постановки поэта, Эдвард незамедлительно отправился в столицу, дабы просить женщину об услуге. Тогда-то она и предложила Шелтону устроить начинающей писательнице личную встречу с маэстро. И вот, в последний день октября, Мильтоны в полном составе, за исключением Николаса, которому по долгу службы пришлось остаться в Хартфорде, прибыли в Лондон.
Остановившись возле крыльца столичного
Дверь отворили быстро, словно заведомо стерегли в парадной. Управляющий предложил гостю чай, но Эдвард вежливо отказался, изъявив желание подождать Мэри в парадной.
Время к тому моменту уже перешагнуло за два часа, стоило поспешить. К счастью, леди Мильтон была барышней пунктуальной и спустилась вниз сразу же как служанка оповестила о визитёре.
Облачённая в скромное пальто цвета какао и прелестную фетровую шляпку, трепетно прижимающая к груди папку с рукописью, девушка выглядела до умопомрачения трогательно.
– Миледи, вы восхитительны, – задохнулся собственными словами маркиз, глубоко поклонившись, Мэри чуть заметно улыбнулась, приветственно кивнув.
Подойдя к джентльмену она протянула руку, Шелтон незамедлительно оставил на спрятанных под перчаткой пальчиках поцелуй и, выпрямившись в полный рост, замер, зачаровано глядя в карие глаза избранницы, сияющие волнующим предвкушением.
– Нервничаете?..
– Немного. Но ведь посещение сего мероприятия вовсе не обязывает меня в нём участвовать?
– Разумеется, нет! Только если вы сами того изволите.
Не задерживаясь, пара вышла из дома, миновала бульвар и свернула на улицу, ведущую прямиком к резиденции маркизы. Беседа отчего-то не клеилась. Шелтон никак не мог подобрать уместных тем, перенервничав из-за грандиозных планов на вечер. А Мэри, прибывая в растерянности, смела думать лишь о грядущих чтениях.
Добрались до места раньше указанного срока, но гостиная маркизы Де Вуд уже была полна знатных дам, ведущих беседы совсем не на литературные темы. В основном барышни собирали городские сплетни о знакомых представителях аристократии. Впрочем, некоторые прелестницы всё же обсуждал стихи Байрона и Китса, но воображение графини, увы, не будоражил ни тот, ни другой.
В комнате, отведённой для чтений, Мэри и Эдварда встретила высокая брюнетка средних лет, завораживающая своей утончённой красотой. Тёмно-синее платье из необычной ткани, меняющей оттенок в зависимости от освещения, сидело на ней безупречно. Кружевные оборки по подолу создавали иллюзию парения в воздухе, да и шаг дамы был необычайно лёгок, при этом в каждом её жесте чувствовалась сила и независимость.
– Милорд, я безмерно рада, что вам удалось посетить наше скромное собрание, – широко улыбнулась леди, подавая Шелтону руку, но джентльмен не успел её принять, так как женщина слишком скоро переключилась на Мильтон, радостно хлопнув в ладоши. – Вы, должно быть та самая леди Мэри!
Девушка приветственно склонила голову, взглядом ища поддержки у своего сопровождающего.
– Позвольте представить, – перехватил инициативу Эдвард. – Леди Мильтон, это маркиза Де Вуд, организатор чтений.
– Миледи, – Мэри вновь присела в лёгком книксене, по гостиной прокатился мелодичный смех хозяйки.
– Полно, милочка! Оставьте светские причуды за дверью и зовите меня просто Кэтрин, будем добрыми подругами, а мужчины, – маркиза игриво глянула на Шелтона, – могут подождать снаружи, если им претит наша самодостаточность.