Идеи эстетического воспитания. Антология в 2-х томах, том 1
Шрифт:
Вскоре извозчику дали сигнал, и телега неспешно покатила дальше. Перед нами раскинулся огромный палаточный лагерь, больше похожий на гигантский склад под открытым небом. Сюда свозили товары из других колоний и макры, добытые армией на передовой, чтобы потом отправить их в центральные колонии и на «большую землю».
Повсюду суетились люди: грузчики, писцы, солдаты, торговцы. Одни пересчитывали ящики, другие заносили что-то в толстые книги, третьи прятали мелкие свёртки за пазуху, оглядываясь по сторонам.
— Смотри-ка, — резко ткнул
Один из работников склада, коренастый мужик в засаленном фартуке, быстро передавал мешок с макрами типу в дорогом кафтане. Тот так же быстро сунул кошель, и оба разошлись, будто ничего не произошло.
— Ну вот, — язвительно усмехнулся Амат, — настоящий патриотизм. Всё для армии, всё для победы, особенно замечательно, если это «всё» помещается в карман.
Митя сжал кулаки, его лицо покраснело от гнева.
— Я разберусь с этим. И накажу их. Как воров.
Но чем дальше мы передвигались по лагерю, тем яснее становилось: воровали здесь все.
К нам повернулся извозчик, пожилой мужик с умными и хитрыми глазами.
— Эй, господа курсанты! Вас до портала в Павловск везти или своим ходом дальше?
— Спасибо, дальше сами, — буркнул Сергей.
— А то пешком-то далеко, — продолжал он, глядя на Митю. — Да и небезопасно нынче. Вон, вчера двух купцов ограбили на этом самом пути.
— Кто? — резко спросил Романов.
— Да кто ж их знает, — пожал плечами извозчик. — Может, солдаты, может, свои же грузчики. У нас тут кто не ворует, тот дурак. Конюхи овёс из-под лошадей крадут, повара продукты в сумках уносят, писцы в книгах цифры рисуют… Даже макров, что с передовой везут, дальше передаётся вдвое меньше, чем добыли.
— А ты почему так открыто об этом говоришь? — спросил я.
— А мне-то что? — рассмеялся извозчик. — Я не ворую. Я просто всё вижу.
Вылезли из повозки, мужик щёлкнул кнутом и покатил дальше, оставив нас в раздумьях.
Когда он скрылся, Митя взорвался:
— Как вообще можно что-то изменить, если всё прогнило до основания?!
Амат пожимал плечами, Сергей молчал.
Я улыбнулся — вспомнил, как в моём мире боролись с тем же.
— Хорошо, — сказал я. — Дам тебе решение.
Митя удивлённо посмотрел в ответ.
— Поотрубать всем руки? — подколол Амат.
— Это тоже неплохое решение, — усмехнулся я. — Но думаю, через год все будут ходить однорукие.
— Так что же? — нетерпеливо спросил Романов.
— Повысь государственным служащим оклады. В четыре раза. И назначь квартальные премии.
Митя замер, ожидая объяснений.
— Сейчас они воруют, потому что им платят гроши, — продолжал я. — Если дать нормальную зарплату, люди станут держаться за места, работать лучше. Продуктивность повысится, а воровать станет невыгодно. Зачем рисковать хорошим окладом, пенсией ради мешочка овса? Глупо.
— Но это же огромные расходы для казны, — сомневался Митя.
— А сейчас у тебя вообще нет казны, — парировал я. — Она в карманах
Романов задумался, потом кивнул.
— Хорошо. Я подумаю над этим.
Амат засмеялся.
— Ну что ж, теперь ты не только «друг Императора», но и министр финансов.
— Иди лучше магический источник покачай, «сильнейший маг империи», — уколол в ответ я.
Мы рассмеялись, без злобы, просто дружеские подколки, которые уже так привычны.
Было такое ощущение, будто после всех испытаний мы наконец-то смогли перевести дух.
Ещё вчера вечером, когда разместились в доме светлейшего князя, нам принесли долю от добытых трофеев. Аккуратно упакованные макры сверкали в лучах закатного солнца, а золотые монеты звенели, пересыпаясь из рук в руки.
— Если бы мы остановились в казармах, — выразил наши мысли вслух Амат, — о такой быстрой выплате можно было бы только мечтать.
Теперь, когда кошельки туго набиты, мы могли позволить себе не ждать медлительный военный караван. Поэтому пошли к конюшням искать готовящиеся к отправке повозки.
Удивительно, но при всей мощи империи, армия в колониях оставалась преимущественно пешей, а обозы — конными. Я не мог понять, почему до сих пор не внедрили грузовики, хотя автомобили уже начали появляться у дальновидных коммерсантов, оценивших их преимущества.
Митя, как всегда, подсуетился.
Не знаю, воспользовался ли он своими связями или просто договорился с нужными людьми, но уже через час после решения о выезде мы покидали военный лагерь.
Наш экипаж, запряжённый парой крепких гнедых, покатил по широкой дороге в сторону столицы колонии «Ярцево» — город Ярцево.
Первый день пути прошёл относительно спокойно.
Дорога, созданная руками имперских магов земли, была идеально ровной: широкое полотно твёрдого грунта, обрамлённое аккуратными дренажными канавами.
Это был единственный департамент в колониях, работавший не просто хорошо, а безупречно. Но даже такие прекрасные дороги не могли компенсировать медлительность конной тяги.
На второй день пути моё терпение начало иссякать. Я уже открыто чертыхался, глядя на уныло перебирающих копытами лошадей. Каждый толчок колеса на идеально ровной дороге казался личным оскорблением, ведь при наличии автомобиля мы бы уже давно были на месте.
— Ненавижу этих тварей, — проворчал я, потирая затёкшую спину. — Моя машина, оставшаяся на парковке в академии, преодолевала этот путь в шесть раз быстрее.
Сергей, сидевший напротив, поднял бровь.
— Ты что, всерьёз считаешь, что эти твои «железные коробки» лучше лошадей?
— Конечно! — я развёл руками. — Машина не устаёт, не болеет, не требует овса и может перевозить в пять раз больше груза!
— Зато орловский рысак — это эталон выносливости и скорости. На длинных дистанциях он обгонит любую машину, — вмешался в нашу дискуссию с Качаловым Митя.