Идеи эстетического воспитания. Антология в 2-х томах, том 2
Шрифт:
Повар побледнел, но через минуту перед генералом стояла миска, а сверху на каше лежал приличный кусок мяса.
Я не удержался и усмехнулся, глядя на Митю. Тот уже вскипал, но всё ещё сдерживался.
Вокруг затихли. Солдаты смотрели на Долгорукого с уважением — он явно был у них в авторитете.
— Ну что, курсанты? — Константин Иванович размашисто зачерпнул кашу. — Как вас до сих пор не съели?
— Везение, — сухо ответил Амат, жуя чёрствый хлеб.
— Везение? — генерал фыркнул. —
Он вздохнул, отодвинул тарелку.
— Командование колонии — ослы! — внезапно рявкнул он так, что несколько солдат вздрогнули. — Два месяца почти без подкрепления!
Долгорукий наклонился к нам.
— Если бы не Император, который лично отправил к нам светлейшего князя Белова из столицы… — он замер, словно что-то обдумывая. — За две недели! Вы представляете, он добрался к нам всего за две недели, и это из самой столицы!
— Не представляем, — честно сказал Сергей.
— Никто не представляет! — Долгорукий ударил кулаком по столу. — Это же полимперии проскакать! Но он смог. И один тут всё держит. Без него нас бы уже не было.
Константин Иванович пристально посмотрел на нас.
— А вы-то как сюда добрались? И почему так долго?
Я переглянулся с друзьями.
— Больше месяца не могли выбраться из окрестностей Балтийска, — тихо сказал я. — Потом на яхте доплыли.
— Это что, выходит, с самого начала прорыва?
Мы кивнули.
— Два месяца?! — генерал выпучил глаза. — Да там уже ничего живого не осталось! Как вы…
Он замолчал, потом махнул рукой.
— Ладно. Вашу академию эвакуировали в «Точку». Вам нужно ехать туда.
— А как добраться? — спросил я.
— Утром уходит караван снабжения. Ночью его разгрузят, а с рассветом в путь. Я всё организую, не переживайте.
Генерал встал, кивнул нам и ушёл в сторону ворот, оставив свою тарелку с мясом на столе.
Через секунду её уже делили трое голодных солдат.
— Ну-ну, курсанты, — не прошло и минуты, как мы услышали ещё один знакомый голос.
— А этот-то как тут оказался? — не удержался от комментария Амат.
— Я смотрю, вы уже успели подкрепиться? Теперь сдавайте трофеи. Немедленно.
Перед нами стоял Шишкин со своими фирменными холёными усами и идеально начищенной обувью. В «Братске» он был квартирмейстером и тут тоже нашёл тёплое местечко, теперь щеголял в форме интенданта-приёмщика с золотыми нашивками на рукавах.
— Сначала поедим, потом сдадим, — спокойно ответил я, дожёвывая последний кусок хлеба.
Шишкин побагровел.
— Ты мне тут не указывай, курсант! Это военная добыча, и сдаётся по уставу! Сейчас же…
— Смотри-ка, — перебил его Сергей, — он себе и тут денежное местечко подыскал.
Шишкин задохнулся от
— Ну зачем ты так над человеком издеваешься? — поинтересовался я у Качалова.
— А что я? — улыбнулся тот.
Митя же сидел как каменный. Только ноздри раздувались от гнева. Вдруг он резко ударил кулаком по столу.
— Вот видите, что тут творится?! — его голос дрожал от ярости. — Как с этим бороться?!
Романов глубоко вдохнул несколько раз, сжимая кулаки, потом выдохнул и твёрдо сказал:
— Я вижу. Всё. И это! И это! — он указал на тарелку с кашей, потом ещё несколько раз показал пальцем на дырявую форму солдат, перештопанную несколько раз, а потом на идущего к нам с подмогой Шишкина. — И я наведу в колониях порядок. Обещаю.
Бывший квартирмейстер вернулся с двумя офицерами в красных повязках, явно из военно-полевого контроля.
— Немедленно сдать все трофеи! — заорал он. — По уставу! Сейчас!
Я попытался вразумить служащих.
— Мы только что добрались до укреплений. Дайте хотя бы поесть.
— Никаких отсрочек! — перебил один из офицеров. — Приказ есть приказ!
Тут Митя не выдержал. Он смахнул со стола наши тарелки и с грохотом вывалил из сумки макры, добытые в пещере и карстовой воронке. Потом Романов посмотрел на нас, и мы повторили действие, а Амат добавил сверху огромный макр из снегта, тот, что мы так и не потратили до конца.
Столовая замерла.
На столе лежало целое состояние: сотни магических кристаллов разного размера, а сверху макр величиной с баскетбольный мяч, мерцающий густым синим светом.
Шишкин аж подпрыгнул от жадности. Его глаза загорелись, он уже, наверное, считал, сколько из этого украдёт.
— Чего уставились?! — взревел интендант на солдат. — Это военное имущество! Никому не трогать!
Он жадно потянулся к самому большому макру, но Митя резко прихлопнул его ладонью.
— Аккуратнее, интендант. Этот из твари, что сожрала бы тебя за секунду.
Шишкин отпрянул, но тут же снова надулся.
— Вы мне за угрозы ответите! Это казённое добро!
Митя медленно поднялся. Его взгляд был ледяным.
— Сделай опись, интендант, — тихо сказал он. — Каждый кристалл. Каждый грамм. И если хотя бы один пропадёт…
— Что тут происходит?! — голос раскатился по шатру как громовой удар.
Шишкин побледнел и вытянулся в струнку.
В дверях стоял мужчина лет пятидесяти, с серебряными висками и холодными пронзительными глазами. Его мантию с имперским гербом оторочили золотым шитьём, а трость в руке слегка дымилась — явно не просто так.
— Ничего особенного, ваша светлость! — залепетал Шишкин. — Курсанты не хотели сдавать трофеи!