Иди сквозь огонь
Шрифт:
– Что ж, мы здесь. Там, где гуляют сны Хранителя и других существ. Нам нужно сделать так, чтобы его сон нашёл нас. Открыться, полностью. Оголиться полностью, сняв все защиты, которые вольно и невольно навешали на свой разум и душу. И – позвать. Я помогу тебе в этом, но и ты – помоги. Я знаю, ты уже прошла через огонь, отделяющий этот мир от земного, иначе вела бы себя совсем по иному в этой безвременной тьме. И огонь очистил тебя, дав силу и забрав напускное бессилие, созданное тобой самой за долгие годы. Поэтому, ты сможешь легко раскрыться – ведь ты уже часть этого мира.
В голосе Розы звучала мягкая мольба – призывающая помочь, спасти, уберечь… Противостоять этому было невозможно, да Катя и не собиралась.
– А он? Он пойдёт с нами? – она кивнула на Валерино Я.
Роза улыбнулась, отчего её сияние вспыхнуло с удвоенной силой.
– Пойдёт. Ваша связь никуда не делась. А вот мне сейчас нужно кое-что сделать, чтобы пойти с вами. Помоги мне, откройся для меня. Обещаю не причинить тебе ничего плохого, наложенное Слово свяжет нас лишь на время. Хорошо?
Катя кивнула. Затем вспомнила всё, что говорила Роза до этого, и погрузилась в себя. Защита, ещё одна, ещё… Она даже не знала, что внутри у неё таится так много порогов и преград от внешнего мира – и столько защит внешнего от её внутреннего мира. Да, ради только вот этого стоило попасть сюда, в междумирье. Она не ломала и не рвала тонкие, но прочные завесы. Нет – просто сворачивала их, как сворачивает шторы рачительная хозяйка при генеральной уборке. Одна за другой, уровень за уровнем. И – не осталось ни одной. Она не чувствовала себя голой, хотя и представляла сейчас собой полностью раскрытое существо, наоборот, мир стал ближе и ощутимей. Даже здесь, в нигде и в ничто.
Роза терпеливо ждала, наблюдая, как Катя готовится к дальнейшему. Лёгкость, с которой девочка оперировала своей внутренней структурой, удивляла. Похоже, этот мир и вправду принял Катю, став её частью и – сделав частью себя. Слава Яхве, они встретились не как враги.
Увидев поданный девочкой знак, Роза изгнала из себя всё лишнее. Дальше начиналось то, к чему она готовилась всю жизнь. Призыв сна сам по себе не составлял сложности, но сны Хранителя? Нет, этим займётся Катя, сон уже завязан на ней и придёт, стоит девочке позвать. Конечно же, Роза проконтролирует и поможет, но для этого необходимо установить связь, подобную той, что сейчас сияла огненной нитью между Катей и Валерой.
Она собралась с духом и заговорила, подбирая нужные Слова, связывая их в невыразимо сложные стихи.
Катя увидела, как начали шевелиться губы цыганки-индианки. А потом не услышала, но почувствовала, как полились потоки силы, свиваясь и переплетаясь невообразимыми способами. Ткущееся полотно расширялось и расширялось чудесным ковром, рисунок которого наливался огненными росчерками и, вдруг, скрутилось трубой и устремилось к ней. Лишь полученное, только что, обещание, в котором Катя не увидела ни капли фальши, помогло ей сдержаться от инстинктивного желания защититься.
А раструб плетения становился всё ближе и ближе, пока не поглотил её целиком,
Как только растаяла последняя искорка, она услышала голос Розы, но он раздался внутри, лёгким отголоском, толкающимся в уши.
– Катя, вот и я. Принимай гостей, теперь наши сознания соединены. Я могу видеть и ощущать всё, что видишь и ощущаешь ты. И наоборот. Теперь нам остаётся только позвать. Вспомни, как всё произошло в первый раз, и попробуй проиграть это в голове, проецируя наружу. Понимаешь?
– С трудом, – Катя помнила, но не могла понять, как спроецировать воспоминания. Хотя, она ведь не раз оказывалась источником эмоций для окружающих.
Катя вызвала в памяти картину первого входа в сон, и она мгновенно отозвалась, выплывая наверх. Вместе с появлением воспоминаний, в мире вокруг происходили изменения – тьма задрожала, взбиваясь мелкой рябью вокруг Кати. Дрожь нарастала и нарастала, а потом от Кати раскатилась неосязаемая и бесплотная волна, пронизанная её желанием увидеть, обрести, познать.
И где-то далеко, как и тогда, во тьме возникла маленькая точка, от которой повеяло таким родным, земным теплом.
– Видишь? – беззвучно обратилась Катя к Розе, ни на миг не сомневаясь, что будет услышана.
Но не успела услышать ответ – далёкая точка налетела, разрастаясь на ходу в знакомую картинку Земли. Неровный шар, сплошь из пятен синего и зелёного, серого и жёлтого, испещрённый рябью и завитками белого – притянул, и пришло чувство падения. Того самого – падения в чужой сон, в котором ей предстояло стать всем и всеми.
Она упала, и на миг отключилась. А когда чувства вернулись – поток сна уже бился вокруг неё.
Катя снова оказалась в комнате, в которой расположились приезжая пара с ребёнком и таинственная хозяйка по имени Пелагея. Взрослые с надеждой и улыбкой взирали на смеющегося Виссариона.
Глава 28
Почему-то по приезду он смеялся вообще много. Мария с надеждой посмотрела на хозяйку. А та с улыбкой разглядывала Виссариона.
– Ну и, в чём беда-то у вас? – спросила Пелагея, словно не веря в наличие каких-либо проблем у такого замечательного и весёлого крепыша.
И Марию прорвало. Она рассказала всё, от начала до конца, припоминая сонмище пустых мелочей и несущественных деталей. Так был велено – всё, до изнанки. Да и – не будь указания, она бы всё равно выговорилась по полной. Такова уж природа женская – делиться горем до дна, изливая до последних капель и удерживаясь, чтобы не нырнуть вслед за ними. Пелагея слушала внимательно, переводя взгляд с Марии на сына, а порой и на Игоря.
Когда рассказ дошёл до описания недуга, выражение лица Пелагеи сменилось. Она недоверчиво посмотрела на Висса, ничуть не веря, что жизнерадостный карапуз способен внезапно превратиться в бессловесную одеревенелую куклу. Но прерывать Марию не стала. А Мария уловила смену настроения хозяйки и завершила рассказ, не вдаваясь уже в горестные перипетии хождений по мукам.