Иду на вы
Шрифт:
– Хан-то поверил, а вот Мономах…
– Что Мономах?
– Да я вот все про гонца думаю, – признался Славко.
– Привязал ты его хорошо, конь наш тоже еще не слаб. Доедет ведь он до князя – он же - гонец!
– Ну, допустим, доедет, – согласился Звенислав.
– И – что?..
Славко помолчал и вздохнул:
– А то, что отменит Мономах этот поход! Он-то ведь, помудрей хана будет, сразу догадается, что тот не поверит слуху про Корсунь, коли грамота в его руках оказалась…
Огорченные
Наконец, Звенислав, чуть не плача, шепнул, кивая на веселившихся половцев:
– А хан-то поверил…
– И, что самое обидное – Мономаху про то не ведомо! – с болью в голосе добавил Славко.
Они еще помолчали, и Звенислав, поворачиваясь, со стоном, спросил:
– Все мне ясно, одного не пойму: зачем ты Мономахом-то их напугал?
– А я и сам не знаю, зачем! – отозвался Славко. – Само получилось. Будто защиты у него попросил…
– Как это? – не понял Звенислав.
– Чем он нам издали помочь может?
– Не скажи! Как это чем? – возразил Славко.
– Может, половцы нас сразу бы прикончили, да в Степь ускакали. А так, видишь, живы, и времени теперь у нас, чтобы что-то придумать, не воз, а – целый обоз!
– Да что тут теперь сделаешь… - уныло протянул купеческий сын.
– Тут, сам Мономах, наверное, уже ничего б не придумал!
– Слушай!
– вспомнив про Мономаха, с неожиданным интересом спросил Славко.
– А сам-то ты его видел?
– Кого – Мономаха? Еще бы! Несколько раз! Только… издали. И… один раз, когда меня к нему подвели.
– А что ж сам не подходил? – насмешливо уточнил Славко.
– Боялся…
– Эх, ты!
– Что я? – с вызовом ответил Звенислав.
– Его даже воеводы боятся, говорят – князь еще слова не молвил, а ноги уже сами приказ выполнять несут! И потом, это ведь еще до одолень-травы было. Сейчас бы я не то, что подошел - подбежал бы к нему, да все-все рассказал! Я бы…
– Постой-постой, как ты сказал? – перебил его Славко.
– Подбежал… рассказал… - недоумевая, повторил купеческий сын.
– А что?
– А то – что… вот, что нам делать надо! – от радости чуть было не воскликнул Славко и, спохватившись, перешел на таинственный шепот: - Мономаха обо всем известить!..
– Мономаха? Известить? Ну да, конечно, я тоже сразу об этом подумал! – подхватил Звенислав и заморгал, глядя на Славку.
– А… как?
– А это мы сейчас с тобой и будем придумывать! – переворачиваясь удобнее, сказал тот.
– Видишь, вот и пригодилось нам теперь время! А ты говоришь, зачем я Мономахом их напугал!
4
Славко вдруг осекся на полуслове и прошептал: «Есть!»
–
– Нет еще, а ты?
– Тоже нет…
Отроки лежали, мучительно думая, как им отсюда, из леса, связанными и охраняемыми, передать Мономаху, что ни в коем случае нельзя отменять поход на Степь.
Воздух понемногу синел, дали стали подергиваться неверной дымкой. Заканчивался короткий, не до конца уже зимний, но и не совсем весенний еще день.
Неожиданно Славко зашевелился и приподнял голову.
– Что? Придумал? – с надеждой спросил Звенислав.
– Нет, слышишь? Кажется, где-то собачий лай. Это же… Тиун! – узнал Славко и обрадовался.
– Точно он! Надо же – нашел! Видно, дед Завид его освободил или сам отвязался. И по следам сразу за мной! Эй, Тиун, Тиун!.. – тихонько стал подзывать он.
– Да ты что! С ума сошел?! – испугался Звенислав.
– Представляешь, что будет, если он к тебе подбежит, и как к хозяину ласкаться станет! Белдуз сразу поймет, что никакой ты не купеческой сын, а откуда-то из этих мест…
– Точно!
– спохватился Славко и зашипел на приближавшегося с радостным лаем пса: - Фу, Тиун, фу! Не подходи!
– Все, сейчас подбежит, и… - тоже увидев собаку, в ужасе закрыл глаза купеческий сын.
Но тут неожиданно раздался свист стрелы, жалобный взвизг, и радостный крик Узлюка:
– Есть, хан! Попал!
– Как попал? В кого попал?
Хан вместе с остальными половцами обступили убитого Тиуна. Славко со Звениславом могли теперь только слышать их голоса.
– В волка, хан!
– Какой волк? Где волк? Это же с-собака? Зачем ты ее убил?
– Так я думал - волк!
– Мало ли ч-что ты думал? Разве у тебя есть, ч-чем думать? За тебя только хан мож-жет думать! Я бы так узнал, что это за собака? Почему здесь собака? К кому прибежала собака? Мож-жет быть, к этим? А теперь?.. Что я, по-твоему, думать долж-жен?
– Да мало ли тут по лесам всяких псов! – успокаивающе заметил Куман. – Веси сожжены, вот они и бродят там, где люди, ищут остатки еды…
– Веч-чно ты за них заступаешься! – кивнув на своих воинов, нахмурился хан.
– А если ты провинишься, кто за тебя заступаться будет? Они?!
Белдуз обвел попятившегося Узлюка и всех остальных воинов гневным взглядом и, презрительно махнув на них рукой, снова сел у костра.
Кто-то из половцев схватил мертвое пса и подальше от глаз хана бросил к лежавшим отрокам. Тиун словно дождался своего - снова был рядом с любимым хозяином…
– Эх, Тиун, Тиун! – Славко уткнулся лицом в снег и принялся биться о его сухую кромку лбом. – И надо было тебе за мною бежать…