Идущий в ночи

Грэм Хизер

— Я знаю, почему вы вернулись. Вы здесь потому, что страсть к богатству никогда не иссякнет. Люди алчны. Им наплевать, как они поступают с другими людьми, главное для них — разбогатеть. — Он с сожалением покачал головой, — Человек всегда был алчен, ему ничего не стоило убить себе подобного, если это сулило ему материальную выгоду.

— Когда-то, — осторожно сказал Диллон, — наши предки называли себя просто людьми. Мы хотели творить добро, как говорил нам о том Великий Дух. Заботиться о наших детях, о больных и немощных. Да, алчность существовала с того

момента, как появился человек. Но мы стремились к лучшему.

Тимоти кивнул.

— Тимоти, вы говорите с Билли Тайгером? Он... дает вам советы? Он помогает вам понять послания от призрачных танцоров? — спросил Диллон.

Тимоти снова кивнул, а затем заговорил так, словно слова не принадлежали ему:

— Билл Тайгер видит то, что было, он знает, как устроен мир, как идет время, и ему известно, что прошлое может вернуться, если не остановить его. Нечто ужасное хочет вернуться, снова проникнуть в наш мир. И этому нужно помешать.

— «Тот, кто не помнит своего прошлого, обречен повторять его», — процитировал Диллон. — Так сказал Джордж Сантаяна, — добавил он. — Тимоти, для вас значит что-нибудь слово Индиго? — спросил Диллон.

Тимоти кивнул:

— Это город. Злой город.

— Я бы не сказал, что это такой уж злой город, но, думаю, там жили злые люди, — заметил Диллон.

Тимоти кивнул:

— Алчные люди.

— Были и такие. В прошлый раз вы сказали, что «они собираются». Тимоти, вы думаете, что люди из прошлого каким-то образом могут собраться?

— Зло будет распространяться, если не остановить его, — сказал Тимоти. Он обернулся и снова посмотрел в окно, затем взглянул на Диллона и улыбнулся. Его голос изменился, а лицо расслабилось. — Вы упомянули про Индиго, молодой человек? Я знаю Индиго. Старый, занесенный песком город в пустыне. Лет пять или шесть тому назад одна кинокомпания арендовала его для съемок фильма. Они сняли несколько сцен, а затем уехали. Им не понравилось это место. Говорят, там по ночам вещи начинали двигаться сами по себе, поэтому они уехали снимать в какое-то другое место.

— Правда? — с интересом спросил Диллон; — Я не слышал об этом.

— Ходили слухи, что саботаж на съемках устроили люди из нашего племени, решив, что кинокомпания слишком мало заплатила им за аренду. Другие говорили, что все дело было в старом захоронении неподалеку. Но наверняка никому ничего не известно. А я скажу вам одно: Индиго был дурным местом с самого начала. Однажды там произошла страшная перестрелка. В ней участвовал индеец по имени Вульф. Он, случайно, не ваш предок?

— Да, но очень дальний, — сказал Диллон.

— Мы с Джесси тоже родом из Индиго, — сказал Тимоти.

— Неужели?

— Моя прабабушка была родственницей того полукровки, что играл на пианино в салуне Индиго, — сказал Тимоти. Он посмотрел на Диллона, его взгляд был ясным и сосредоточенным. — На свете очень много странного. Жизнь и смерть — эти понятия так трудно постичь до конца. Души древних проникают в наш мир. Некоторые из них несут с собой добро, другие — зло. Но почему они приходят?

Иногда потому, что потомки тех, кто когда-то сражался, победил или проиграл, снова собираются вместе. Вы меня понимаете?

Диллон не был уверен, что понял слова старика. По крайней мере, не до конца. Но некоторая взаимосвязь стала теперь для него очевидной. Предок Джесси жил в Индиго. Его собственный предок погиб там. А Ринго до сих пор бродит по земле.

Но что это могло значить? И какое все это имело отношение к убийствам Таннера Грина и Руди Йорбы, к игорному бизнесу или к Эмилу Лэндону, который и стал отправной точкой в этой истории?

— Тимоти, а что насчет призрачных танцоров? Когда они начали с вами разговаривать? — спросил Диллон.

— Я не помню, когда они появились в первый раз. Наверное, это было давно. Но однажды я увидел кровь, — с грустью сказал Тимоти, — и понял, что они пришли предупредить меня. Это не должно повториться.

— Тимоти, где вы видели кровь? — спросил Диллон. — Где?

— На Джесси, — сказал старик, и взгляд его потускнел. — Я увидел кровь на моей внучке. Я знаю, они не хотели ее смерти. Они пытаются спасти ее. Они рассказали мне о том, что вы придете. Они сказали, что Джесси откроет дверь, но затем появитесь вы и поможете ей все преодолеть. — Он заговорщически подмигнул и склонил голову.

Диллон повернулся. К ним шла Джесси, она посмотрела на Диллона, улыбнулась ему и села рядом.

Взглянув на сидевшего напротив Тимоти, Джесси снова улыбнулась.

— Говорят, ты много играешь в скраббл.

— Эта игра развивает умственные способности. Мы с Салли играем в нее почти каждый вечер.

— Как у нее дела? Сегодня я не вижу ее здесь, — сказала Джесси.

Тимоти улыбнулся:

— Она делает себе новую прическу. Сейчас она в главном корпусе, в салоне красоты. А что насчет вас, юная леди? Вы не опаздываете на работу?

Джесси посмотрела на часы:

— У меня еще есть время.

Тимоти покачал головой и посмотрел на Диллона:

— Как бы там ни было, но проследите, чтобы она хорошо поела перед тем, как вы отвезете ее на работу, договорились? Она выкладывается на сцене, и ей нужно много энергии.

— И слава богу, — сказала Джесси. — А то я так люблю шоколадные пирожные. Но если бы у меня не было такой замечательной возможности сжигать лишние калории, из сладкого я могла бы есть только мороженое. Какой кошмар!

— Сводите ее куда-нибудь на ленч, — предложил Тимоти, глядя на Диллона. — А меня вы сможете навестить еще и завтра.

— Я с удовольствием приеду, чтобы повидаться с нами, — сказал Диллон, поднимаясь.

Джесси последовала за ним.

— Ты мог бы проехаться с нами. Мы отвезли бы тебя в магазин или еще куда-нибудь. А потом, после ленча Диллон подбросил бы меня на работу, а тебя отвез бы сюда.

— Спасибо, не надо. Я благодарен за ваше предложение, но мне пока ничего не нужно. Лучше я пойду сейчас вздремну, чтобы быть бодрым к тому моменту, когда вернется Салли. — Тимоти хитро подмигнул.