Идущий
Шрифт:
И всё–таки в этом варианте также имелся значительный изъян. Тот, кто следил за Драго, делал это мастерски, виртуозно. Это мог быть лишь человек, занимавшийся чем–то подобным раньше и не один раз. Это скорее мог быть какой–нибудь талх, однако Морон вряд ли имел к Ордену отношение. Тогда что за человек идёт следом?
По–прежнему находясь в полудрёме, Драго отыскал лишь один способ что–либо разрешить. Если скрутить Морона и пригрозить ему пыткой, он наверняка расколется. Он не глуп, решителен, но вряд ли он готов мучительно умереть ради чьих–то интересов. Возможно, в этом случае Драго узнает о человеке, следящим за
В течение двух часов Драго обдумывал этот вариант. Время позволяло, а монах не хотел совершить оплошность, которую потом уже не исправишь. Подступал вечер, но Драго всё–таки отказался от крайней меры. Кто знает, связана слежка с Мороном или нет? Вдруг тот ничего не знает о том, кто идёт за ними? Монах рассчитывал, что Морон может понадобиться, если мальчик так и не выйдет к деревне. Даже в этом случае Драго жаждал сделать ещё хоть что–то. Однако если он убьёт Морона, тот ему уже ничего не подскажет.
Морон — последняя надежда что–то исправить, если завтра к полудню Драго не увидит мальчика входящим в деревню.
Приблизилась ночь. Ничего не изменилось. В деревне жило немного людей, и по дороге почти никто не перемещался. Морон сказал, что ему нужно поспать. Драго не возражал. Когда он услышал тихое ровное сопение, мелькнула мысль, использовать метод «растворения», проверить чувствует ли он взгляд постороннего. Однако Драго не рискнул. Он будет уязвим несколько долгих минут. Что если Морон притворяется и захочет напасть именно в этот промежуток времени?
Морон спал почти всю ночь, и Драго не будил его. Так монаху было легче его контролировать и одновременно наблюдать за селением. Когда ночь практически ушла, и видимость стала приемлемой, Драго вздрогнул, разбудив тем самым Морона. Тот привстал, глянув сквозь ветви кустарника, и не задал ни одного вопроса.
В деревню входил одинокий мальчик в длинном тёмном плащике.
ЧАСТЬ 2
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
ГЛАВА 13
Болезнь без названия
Женщина тряслась, прижимая дочь, и смотрела на своего сына, лежащего на кровати у противоположной стены большой комнаты. Её муж следил за ней, как будто стремился сдержать от неразумного порыва.
Около получаса назад ушёл местный деревенский знахарь, оставив после себя чёрное облако неумолимого вердикта.
Он осмотрел мальчика, после чего попятился, и как он не хотел, чтобы его реакция осталась незамеченной, хозяин дома всё же уловил её. Мать ребёнка оказалась менее наблюдательной. Возможно, интуиция подсказывала ей, что дела плохи бесповоротно, и её внимание полностью приковывал мальчик. Её муж, следивший за знахарем, жестом выманил его в соседнюю комнату. Тот заметно дрожал и, казалось, раскаивался в том, что вообще пришёл.
— Он умрёт? — прямо спросил мужчина.
Знахарь, седой жилистый старик, ещё полный сил и редкого для деревенского жителя здоровья, вздрогнул, словно сзади ему приставили нож. Мужчина настырно повторил свой вопрос, но знахарь не представлял, как объяснить крестьянину, что смерть его сына — даже не полбеды, и что необходимо побеспокоиться о другом.
Мальчик в соседней комнате, с сухим горячим телом и странно блестевшими глазами,
Однако мальчик в соседней комнате опровергал то давнее утверждение. Знахарь уже знал, что не ошибался. Мальчик, уже обречённый, хранил в себе потенциальную угрозу всему живому, и то, когда она выльется из его тела, как из лопнувшего сосуда, было вопросом времени.
— Раздери меня вепрь, он умрёт? — повысил голос мужчина.
Знахарь, так и не придумав, что сказать, пробормотал:
— Да.
Мужчина заметно поник, всё ещё сверля взглядом знахаря, как будто надеялся, что тот отменит собственные слова. Наконец, он прошептал:
— Никакой надежды?
Знахарь вспомнил о слухах, распространявшихся последнюю неделю. О чудесном мальчике, идущем по стране и лечащим самые тяжёлые болезни. Правда ли это или всего лишь слухи? Знахарь не знал, хотя склонялся к мысли, что слухи не рождаются на пустом месте, и кто–то подобный существует в действительности. Однако знахарь сомневался, что мальчик одолеет болезнь без названия. В любом случае, он далеко отсюда. Если он существует, он идёт гораздо южнее, южнее Столицы. Где–то ближе к Лакаслии или Лоредо, но до этих городов более сотни миль. Нет, чудесное, Небесное дитя не появится здесь, не появится там, где он в данный момент нужнее всего.
Знахарь встряхнулся. Чем мечтать о несбыточном, лучше самому хоть что–нибудь сделать. Прежде всего, уйти из этого обречённого дома.
— Не подходите к нему, — выдавил он. — Ни в коем случае не подходите. Мальчик заразен. Он…
Знахарь запнулся. Мужчина, ожидая, смотрел на него.
— Он может многих заразить, не только вас, и тогда умрёт не только он. Я…должен сообщить об этом коменданту. Обязан. Если я этого не сделаю, меня потом казнят. Кроме того, если промолчать, случится беда. Люди в вашей деревне — это самое малое, кого настигнет смерть, — знахарь воздел глаза к Небу.
Минуту они молча смотрели друг на друга, затем знахарь шагнул к двери и на пороге добавил:
— Не подходите к нему, даже если он умрёт. И лучше…покиньте комнату. Выйдете оттуда.
Мужчина смотрел знахарю в спину, пока тот не скрылся из вида. Он умел делать правильные выводы из поведения людей. Он никогда не слышал, чтобы знахарь, пришедший к больному, был так напуган. Чтобы знахарь почти не касался больного и в испуге отступил. Мужчине показалось, что лишь значительным усилием воли знахарь удержал себя от того, чтобы не выбежать из дома.