Иеремиевы огни
Шрифт:
— Правильно. А мы выезжаем, чтобы увидеть собственными глазами, — процедил сквозь зубы Аспитис, доставая сотовый. Цезарь хотел быть его телохранителем — что ж, значит, не сильно расстроится, когда его вырвут по тревоге с торжества. Анжела пусть и дальше отдыхает.
Всё-таки интересно, скольким ещё годам суждено пройти, неудачам случиться, а учёным — исчезнуть, чтобы Аспитис хотя бы на шаг приблизился к цели своей жизни?..
Эпилог
В камере, которую Розе выделили по прибытии в Аньян, главный город Дома Лазурной Стали, было светло, всегда комфортно по температуре, а из огромного окна почти во всю стену открывался великолепный вид на сад.
Помогать Ливею в его научных изысканиях Роза отказалась наотрез. Сначала её просили и слёзно умоляли сменить гнев на милость — правда, не сам Ливей, а назначенный к ней надзиратель-риз его же возраста, по совместительству ведущий учёный его личной лаборатории, холодный и, судя по глубоким морщинам от губ до подбородка, жестокий — потом, когда просьбы не принесли результата, перешли к более суровым методам воздействия. Каждый день, ехидно улыбаясь, риз — его звали Келд Варген — приносил Розе одну только воду, без еды, но она лишь посмеивалась в душе. Кто, как не она, умел терпеть любые лишения! Этому «ведущему учёному» явно не случалось днями и ночами трудиться в лаборатории, забыв про всё на свете, и держаться на плаву разве что за счёт нескончаемого количества кофе и собственного энтузиазма. Вынужденной голодовки Роза даже не заметила: организм привычно переключился в стрессовый режим, а она была куда крепче, чем казалось на первый взгляд!
Спустя пять недель тюремщики признали своё поражение, и ещё несколько дней всё было так же, как в самом начале, только на этот раз — почти в полном одиночестве. Сидя на подоконнике и по одному отправляя в рот кусочки какого-то местного фрукта, Роза наблюдала за садом и ждала следующего хода Ливея. Как он, наверное, жалел, что вместе с ней не прихватил и кого-нибудь ещё из лаборатории Аспитиса! Того же Бориса или Алана. Но у них там, как поняла артау, поговорив с один раз зашедшей к ней Ёзге, и так не очень-то задалось её похищение: позднее на Пикор вернулось всего-то пять человек из засланных к лаборатории с новейшим вооружением тридцати. При Розе одна только Дамела положила троих — а им, в отличие от неё, запрещено было убивать. Ну хоть здесь Ливей поступил правильно: если бы на глазах Розы умерла та же Дамела, ничто и никогда не убедило бы артау начать работать на своего похитителя.
А так оставался шанс. Мизерный, но внутренне Роза признавала, что рано или поздно они найдут чем её уговорить.
Ливей её не разочаровал: спустя неделю вместе с Келдом и двумя сурового вида охранниками в камеру вошёл испуганный молодой никин, при виде которого Роза даже спрыгнула с подоконника — она хорошо помнила, что на территории, подконтрольной Дому Лазурной Стали, нет ни одного представителя этой расы, если, конечно, в своих сладких речах ещё тогда, на Милотене, в апартаментах ГШР, под винными парами Ливей не соврал. Мерзко улыбаясь, Келд рассказал, что вместе с Розой на Пикор были привезены ещё три артау и один никин, выловленные солдатами Ливея в тот же день, когда было совершено нападение на лабораторию. Охочий до прекрасного, сар просто не сумел устоять перед перспективой обзавестись слугами и наложниками с рожками. И, если Роза продолжит упрямиться, один
Роза лишь презрительно рассмеялась им в лицо. Она не сомневалась, что Келд выполнит угрозу, но не собиралась поддаваться на шантаж. Нельзя было давать в руки Ливею палочку-выручалочку, которой в будущем он будет заставлять её делать всё, что ему вздумается. Следующие десять минут Роза нарочито равнодушно наблюдала за сымпровизированными пытками никина — очень, по её мнению, мягкими, Ливей, конечно же, не хотел испортить такую дорогую игрушку. Роза видела его насквозь — на что он вообще надеялся? Когда пленник потерял сознание, а артау, демонстративно зевнув, отвернулась обратно к окну, за её спиной Келд вызвонил сара и, получив новые указания, со всем своим сопровождением исчез из камеры. Очередная победа. Впереди куча времени — на что у Ливея ещё хватит фантазии?
После столь бесчеловечного поступка Роза вполне резонно ожидала, что следующей будет она сама, но, похоже, у хиддра не поднялась на неё рука. Потянулись однообразные дни, в которые артау не трогал вообще никто — может, рассчитывали, что от скуки она сама попросится в работу? Однажды Келда сменил хорошенький, как с картинки, паренёк-сильвис примерно возраста Адамаса, всем внешним видом очень похожий на девушку. В каждом ухе у него было по серёжке-цветку с четырьмя лепестками, длинные смоляно-чёрные волосы усыпали жемчужины-бусинки, одежда — чётко по фигуре, чистая и богатая, но светло-голубые, почти как у Алана, глаза всегда смотрели под ноги и казались затравленными, как у забитого зверька. Зачем к Розе приставили именно этого молчаливого мальчика? Надеются вызвать жалость?
Но Ливей на этот раз действовал по-другому. Камеру Розы обустроили: принесли мягкую мебель, картины, книги. Еженедельно, в один и тот же день, черноволосый сильвис приходил со всё новыми обещаниями от сара: привилегий, подарков, информации о научном потенциале Лазурного Дома. Не желая обижать ни в чём не повинного мальчика, Роза рассматривала фотографии лабораторий, поместий, любое из которых могло бы принадлежать ей, стоило только сказать «да», читала краткие обзоры разрабатываемых модификаций нанороботов — в том числе и лечебных. В погожие дни сильвис даже выводил её в сад, предварительно принеся тёплую, отороченную искусственным мехом одежду и обувь — при этом клялся собственной головой, что мех и в самом деле синтетический: Ливей явно боялся проколоться даже на такой мелочи, наверняка узнав от Ёзге, что Роза ни в каком виде не приемлет насилия.
Она и сама не заметила, как подружилась со своим юным тюремщиком. Тагай, так его звали, оказался личным наложником Келда, а также его первым помощником. В нём не было ни капли лжи — уж Роза бы заметила. На него просто перекинули обязанности по её обеспечению всем необходимым и уговорам, и нельзя было отрицать, что здесь Ливей поступил мудро: от Келда Роза не стала бы выслушивать никаких увещеваний и посулов. Тагай же был ей симпатичен — такой же пленник, как она сама, пусть и с большими возможностями и перспективами. Но ведь, получив доступ к разработкам, и она обретёт всё это. А рано или поздно и весточку удастся подать…
Но в итоге Роза сдалась не поэтому. В один из пасмурных дней февраля — когда только успело пройти ещё два месяца её заточения? — пришедший к ней Тагай вдруг споткнулся на самом пороге комнаты и рухнул навзничь, опрокинув на пушистый ковёр всё содержимое подноса. Роза бросилась поднимать его, ошеломлённая этим инцидентом — никогда прежде сильвис не выказывал неуклюжести, — и под задравшейся на спине рубашкой заметила множественные багровые синяки.
— Ты что же, с лестницы свалился? — спросила Роза — опыт подсказывал ей совсем другое объяснение, но ей не хотелось в него верить. Опустившийся рядом с ней на кровать Тагай оправил одежду и жалко улыбнулся.