Игра Анук
Шрифт:
«И тебя тоже», – опять добавила про себя Анук.
– Надо найти кого-нибудь, чтобы послать его к совам. Как насчёт змей? Нет, эти слишком хитрые. Мыши? Нет, опять не то, этих съедят, не успеют и пискнуть. Не трусь, найдём кого-нибудь! И если всё сложится, старуха Стрикс нас выслушает и не слопает. Тогда я смогу с ней поговорить. Свершится беседа двух мудрецов…
– И где её искать? – Анук решила просто пропустить хвастовство Пана мимо ушей.
Пан поднёс палец к её подбородку и приподнял вверх её голову.
– Совы в этом лесу летают
Глава 4. Не на своём месте
Анук уставилась на кроны деревьев. В шелесте зелёных гигантов, в их перешёптывании на диковинном языке чудились ещё чьи-то голоса. Может, это совы?
– Не бойся, – напомнил Пан, – карабкаться туда не придётся. Идём, найдём посланника!
И шимпанзе повлёк Анук между стволами в глубину леса.
Это пространство и вправду было наполнено своей необычной жизнью и звучало на разные голоса. Анук прислушивалась и пыталась определить, кому они принадлежат. Но ни одного живого существа не было видно, кроме двух мух размером с кулак, что с удовольствием досаждали Пану, кружа у его головы.
– Ты смотришь не так, – пояснил Пан, – вот никого и не видишь.
И он особенно яростно отмахнулся от надоедливого насекомого.
Миновали поляну со множеством цветов. Они все были выше Анук и тянулись в небо.
– Звери прячутся в лесу, а твои глаза не привыкли их замечать. Вот мне ничего не стоит их найти.
Ну, не будем напоминать, как кое-кто не заметил в траве огромного кузнечика и до смерти его испугался. Лучше спросить у Пана о Тёмном Принце.
Вдруг Анук пронзила боль, и она рухнула на колени. Как будто клинком в грудь. Дышать стало нечем, она задыхалась, как рыба, выброшенная на сушу. В глазах потемнело, в ушах зашумело, крики Пана Анук уже не слышала.
Только почувствовала, как её подхватили и понесли. Размытое лицо шимпанзе и зелёная шапочка Робин Гуда сверху. Сердце выпрыгивало из груди. Потом боль так же внезапно исчезла и морок прошёл.
– Что?.. – Язык был будто ватный.
– Чёрт! Уже! И так сильно. Больно было, да?
Анук хватило сил только кивнуть.
– Сердце. Твоё сердце. Превращается в камень.
Пан поставил Анук на ноги. Она качнулась, но не упала.
– Что-то уж больно рано началось, – повторил Пан. – Честно признаться, у меня только с одним игроком такое происходило. И то ближе к концу игры. А ты вот с этого начинаешь.
О чём он говорит? Её сердце становится камнем?
– Пошли скорее, иначе станешь тем противным отражением из зеркала, а Майо потеряешь навсегда.
Поправить Пана не было сил.
– Мне надо попить, – шепнула Анук.
Страх, как вода в тёмном колодце, заполнял её изнутри. А вдруг это случится? Вдруг она правда скоро станет своим злобным отражением и перестанет быть собой? «Не думай об этом, – скомандовала себе Анук, – думай о Майе. Выполняй задания, действуй».
– Не проблема, – вдруг с готовностью согласился Пан.
Друг
– Пойду найду речку или ручей.
– Нет реки, нет ручья, – пропели тоненькие голоса, похожие на голоса травяных стебельков.
Анук пригляделась: это говорили полевые цветы.
– Но есть колодец, – пропели цветы, изгибая стебельки, как до этого травинки. – Чистая вода для игрока. Совсем рядом.
– Пойдём найдём колодец. – Пан закинул руку Анук себе на плечо.
Опереться на него девочка толком не могла, шимпанзе был маленький, но жест его Анук оценила и даже улыбнулась, несмотря на боль.
Сердце снова билось ровно, но Анук была слаба и едва передвигала ноги. Из головы у неё не шло её же собственное бессердечное изображение в зеркале, сколько она ни старалась его прогнать.
Колодец и правда был рядом, в окружении цветов, в тени высоких елей, солнце почти не проникало через их густую хвою. Они как будто нарочно указывали путь. Анук оправилась от боли, остались потрясение и жажда.
Колодец, сложенный из грубых серых булыжников, оказался огромным. С одной стороны его, как зелёное одеяло, покрывал густой зелёный мох. С ржавого рычага свисала цепь.
– Обычно здесь прячут зелье. Ну, я уже говорил, жаба, всё такое, – напомнил Пан, подскочил к колодцу, с обезьяньим проворством вскарабкался на стенку, встал на край и, кряхтя, стал крутить ворот, налегая на рукоятку всем своим весом.
– Один глоток – и тебе сразу станет лучше, – кряхтел шимпанзе, – а потом пошлём кого-нибудь к совам и займёмся Тёмным Принцем и Майо.
Пан ободряюще улыбнулся, в это время из колодца показалось железное ведро на цепочке. Пан закрепил ворот, как цирковой акробат, сиганул к ведру по краю колодца и ладонями, как ковшом, зачерпнул воды.
– Вот, на…
Он не договорил. Истошно заорал, метнулся прочь от ведра и рухнул в траву.
Анук замерла. Что такое? Чего он так испугался? Цветы немного смягчили падение (правда, за это цветочки не слишком вежливо выразили ему своё неудовольствие). Шимпанзе лежал на спине и широко раскрытыми глазами пялился на колодец.
Надо ему помочь, подумала Анук. И как бы ей ни было самой дурно, она заставила себя встать на ноги и поспешила к Пану. Она упала на землю рядом с ним, сломав при этом пару цветов. Цветы снова разразились потоком жалоб.
– Ты в порядке? – с тревогой спросила Анук.
Пан мог только кивнуть и дрожащим пальцем ткнул в сторону колодца:
– Там… там… – заикаясь бормотал он, – там…
– Что там? Что-то в колодце? – догадалась Анук.
Пан снова кивнул.
– Погоди, я посмотрю.
Умно ли это – заглядывать в таинственный колодец в этом неведомом мире? Если Пан чем-то так поражён, то что будет с ней, Анук? Цветы всё ныли и жаловались, некоторые предостерегали Анук, а чертополох с особенно длинными шипами предлагал ей себя в качестве оружия: