Игра Госпожи
Шрифт:
Так вот, перевести древние письмена эльфов оказалось задачей почти непосильной, однако рабы дроу из захваченных земель все же смогли перевести большую его часть. Так я сделала пометку, что в этом мире есть рабство. А еще запоздало и очень вяло порадовалась, что есть и магия. Знала бы чем мне это аукнется, вовсе не радовалась бы, но веру в сказку из иномирянки, обожавшей жанр ромфанта не вытравишь, даже если эта сказка началась вот так паршиво.
Для проведения ритуала нужна была жертва в лице Арианы. Почему Корнелиус решил принести в жертву именно свою жену гадать не пришлось. Ариана была его четвертой по счету супругой. Из мерзких шуток и комментариев, картина нарисовалась совсем
Корнелиус вот уже десять лет искал возможности совершить ритуал. Подбирал молодых девушек, несколько месяцев забавлялся с ними, без насилия тоже не обошлось, а после пускал в расход. Подбирали всех жертв по одному и тому же признаку – наличие уснувшей магии предков, которую якобы должна была пробудить иномирянская душа. Здесь на мой уточняющий вопрос Корнелиус неохотно все же поделился пояснениями: некоторые дети этого мира, человеческие дети, рождались с огромным по местным меркам резервом к магии, однако использовать его не могли, и кто раньше, кто позже, но в среднем годам к двадцати пяти сгорали от этой магии, не имея возможности дать ей выход. Этот факт тоже играл на руку дражайшему супругу. Хотя семьи с такими детьми и не стремились афишировать приговоренное с рождения к смерти дитя, все же с радостью отдавали несчастных дочерей замуж. Корнелиус платил щедрый выкуп за невесту и выглядел в глазах наивных девочек и их семей практически героем, готовым подарить несколько счастливых лет болезненной супруге. А после, когда через несколько месяцев или год после свадьбы невеста «перегорала» и умирала от силы собственного дара, а именно так это преподносилось публике, носил положенный годовой траур и хоронил своих жен со всеми почестями, а сам в это время искал ошибки в переводе и проведенном ритуале и готовился к следующему браку.
Итак, значит я была попыткой номер четыре. И по всему выходит, единственной удавшейся. Ритуал, который со мной провели, был ритуалом равновесия. Из смутных объяснений я поняла, что обладать столь сильной магией по обыкновению способны лишь эльфы, ведь они имеют, как бы это сказать, сильную душу. И вот ритуал призван был отыскать в другом мире такую вот сильную душу, которая смогла бы обуздать магию в доставшемся ей теле. Очень интересно.
На этом месте рассказа я с подозрением посмотрела на своего новоявленного супруга, размышляя о том, зачем ему жена, обладающая такой силой. Мужчина неприятно ухмыльнулся, словно читая мои мысли.
– Не волнуйтесь, дорогая жена, вы никак не способны причинить мне вред. – в моих глазах явно читался вопрос, жабья улыбка Корнелиуса стала еще шире – на тебе рабский ошейник.
– Женам полагается носить рабские ошейники, Господин? – спросила я, наконец, оправившись от шока. В моей голове уже проносилась куча вариаций на тему того, как сильно я вляпалась. Ведь сладкая мысль, что я подгадаю удачный момент и убью своего дражайшего супруга, была на данный момент единственной, дарящей хоть какую-то надежду наладить свою жизнь в этом мире.
– Нет, более того, надевать магический ошейник на свободного человека незаконно, но тут мы вернемся к тому, насколько я привлекательный мужчина. – снова мерзкая ухмылка. – у меня очень много денег и очень много власти.
Вот же урод, а, впрочем, я искренне надеюсь, что эти деньги перекочуют в мой карман, когда ты попрощаешься с жизнью, дражайший супруг. Как я уже сказала, кто ищет, тот всегда найдет. А пока стоит порадоваться таким откровениям, мог ведь и соврать.
– Раз уж тебя так заинтересовал этот ошейник, расскажу и о нем немного. Ошейник привязан к одному владельцу и
Что-то мне все это сильно напоминает…
– В-третьих, за непослушание, ошейник пускает по твоему телу волны боли. Они не причинят тебе вреда физически, но уверяю тебя, если даже несгибаемые войны дроу присмирели в этих ошейниках, девчонка ему противостоять точно не сможет. Ну и наконец, в-четвертых, ты не имеешь права самостоятельно снять с себя этот ошейник. Это возможно только в присутствии управляющего по делам рабов со специальным доступом и твоего непосредственного хозяина. Впрочем, я уверен, что все плюсы и минусы жизни в этом ошейнике ты еще успеешь испытать на себе, дорогая супруга.
На последних двух словах он облизал свои пухлые потрескавшиеся губы и взглянул на меня так, что по телу пробежала дрожь отвращения. Я не позволила своим мыслям утянуть меня от главного – получения информации. Я всего несколько часов в этом мире, и пускай ситуация хуже некуда, отчаиваться еще слишком рано. Непростительно рано.
– Ну а теперь перейдем к главному, девочка. К твоей магии. Не буду врать, твоя игра в потерю памяти все же изрядно раздражает, ведь я должен быть уверен, что ритуал прошел как надо и ты теперь сможешь полноценно овладеть своим резервом. – он испытующе посмотрел на меня, не дождавшись ответа, зло выдохнул и продолжил.
– Тем не менее есть много способов заставить человека установить связь со своей магией. Есть долгий и мягкий, ты постепенно научишься видеть свой резерв, тянуть потоки магии и подчинять себе. Есть и более быстрый способ: в моменты стресса, близкой смерти, сильного страха, человек может использовать свой резерв для выживания. Итак, какой способ тебе нравится больше? – улыбка пропала с лица Корнелиуса, взгляд потяжелел, а в маленьких черных глазках читалось предвкушение и обещание боли.
– Я бы предпочла обучение, Господин.
– Обучение – это долгий процесс, который может занять и год и два. А ведь у меня нет уверенности, что ритуал сработал. А раз нет уверенности, то второй, более быстрый вариант для меня предпочтительнее.
Тварь. Вот же хитрая тварь. Он очень аккуратно загнал меня в угол.
– Но при таком раскладе я ведь могу погибнуть, Господин, и все ваши труды будут напрасными.
– Верно, однако этот вариант для меня все-таки более выгодный. Видишь ли, если ритуал не сработал, и ты просто потеряла память, то я потрачу один или даже два года на твое обучение, лишь для того чтобы обнаружить, что остался ни с чем. В этом случае мне придется убить тебя, а после еще год носить траур. Итого я теряю целых три года. Если же я решу подвергнуть тебя пыткам, – на этих словах его верхняя гуда дернулась, словно он собирался улыбнуться или оскалиться, – уже через несколько недель я буду знать наверняка сработал ли ритуал. И даже если в процессе ты умрешь, я потеряю всего год на траур, но уже точно буду знать, что моя следующая попытка станет успешной.
Кажется, я перестала дышать. Мы не моргая смотрели в глаза друг другу. Блефует? Действительно готов убить, лишь бы убедиться в действенности ритуала? Много ли еще таких как я, тяжело ли договориться о замужестве, после того как схоронил четыре жены?
– Так что, девочка? Вспомнила свое настоящее имя?
Корнелиус победно улыбался, принимая более расслабленную позу. По всему выходило, что он только что победил.
– Простите Господин, мне очень страшно, но я действительно ничего не помню.