Игра II
Шрифт:
Все эти нехитрые мысли пронеслись в моей голове в долю секунды, пока уродливая фигура жабы, с распахнутой на полметра пастью ещё больше перекошенная мутным пластиком щита летела ко мне. Долетела она не совсем целой. Зубр активировал Потрошитель, и тот выпрыгнув, воткнулся в излишнее ретивое тело пропоров его от головы и до отсутствующего хвоста. От плюханья задом в лужу меня это не спасло: когда в тебя швыряют кожаным мешком с мясом в полцентнера весом, устоять на ногах тяжело, но и противнику при приземлении было уже не до нас. Выгибая голову на отсутствующей шее и судорожно вытягивая чуть ли не на полтора метра задние лапы, земноводное явно оказалась на последнем издыхании. Безжалостный Фракир не дал ей сгинуть бесполезно, метнувшись вперёд и выпивая из неё остатки жизненной силы. У животины всего пятый уровень, вот её и немного, как и наноботов, впрочем, нам сейчас это и нужно, мы уже достаточно посражались с врагами, которые не перемололи нас в фарш только по чистой случайности, а нам бы просто пробежаться по вечерней зорьке,
Ламповый кач — это то, что нам сейчас надо. Прошлёпал три шага, рубанул потрошителем, вбил в голову шприц, откачал наноботы, прошлёпал ещё три шага…
Я свесил Фракир пониже и зашагал дальше вдоль дороги. Вспышка алого света, и из густой травы поднялась голова гадюки, метнувшаяся к нам в смертоносным броске. Ее пасть широко раскрылась, острейшие клыки выдвинулись изнутри глотки, по их желобкам потёк мутный яд… Следующий миг всё это врезалось в край энергетического щита, расплющившись и размазав яд по его ультрамариновой поверхности. Зубр, как и раньше, сильно не заморачиваясь, рубанул прямо сквозь щит, отсекая ей голову. Ещё одно преимущество такого щита: с той стороны он не пропускал ничего, по крайней мере пока в нем была энергия, а с этой, пожалуйста. Быстрое сканирование, удар ножом, чтобы отколупать особую чешуйку прямо сразу за головой змеи, пара откаченных наноботов и можно двигаться дальше. За двадцать минут неспешной ходьбы вдоль дороги мы дошли до конца локации, о чём нас и предупредили, а также о том, что, если мы её покинем, в следующий раз выданные задания можем уже и не получить. Мы выходить не собирались, у нас ещё оставался час точно, а хранилище пополнилась лишь двадцатью тремя единицами, в основном низкого второго ранга.
— Ладно, размялись можно и поглубже зайти, что-нибудь видишь там?
— Не-а, — я покачал головой, ещё раз осматривая затопленную низину с квадрокоптера, — всё будто вымерло, ничего не видно.
— А как насчёт убежища или берлоги, о которой ты говорил, и монстра, которого упоминал этот урод?
— Нет ничего, или он нам соврал, или этот монстр не такой большой и спрятался где-то под кустом, или он находится где-то в другом месте, здесь кроме травы и луж ничего не видно.
Но если у уродца было логово, то, думаю, оно находится где-нибудь в самом центре этой «Гринпенской трясины».
— Двигаемся не торопясь, следим за Фракиром. Судя по солнцу у нас ещё час, если никого не найдем, свалим отсюда, попытаемся ещё раз утром, если получится. А если не получится… Значит так и не узнаем, прав я был в своих предложениях или нет.
— Если ты прав, — возразил Зубр, — то та, кому принадлежат эти трусишки и сканер, через пару дней умрёт от жажды и вещи рассыпятся песком.
— Значит, всё-таки постараемся её найти, хотя за час здесь будет трудновато управился. Держись правее от меня и пошли.
Я выбрал тропинку посуше, вьющуюся среди многочисленных луж, и больше не мешкая начал углубляться то ли болото, то ли заливной луг.
Фракир исправно раскачивался из стороны в сторону, вынюхивая затаившихся вокруг монстров. Те, будто почуяв, что их обнаружили, переставали прикидываться ветошью, издавая истошное кваканье или злобное шипение, бросались в атаку и гибли.
Добавившиеся за последние дни сила и ловкость позволяли нам отбивать их первую, самую ожесточенную атаку, а на вторую у них часто не оставалось времени. Падая нам под ноги в полуоглушённом виде после удара о щит, они тут же нанизывались на потрошитель, а после этого сильно не повоюешь. Пара жаб, переваливших десятый уровень и заросших костяными пластинами будто броненосцы, попытались. Напрягая свои спортивные, мясистые ляжки, взрывая хлюпающую землю когтистыми перепончатыми лапами, они бросались вперёд, с намерением вонзить в нас острые, не присущие их виду клыки, в наши молодые тела и просто разрезали себя на две части о воткнутые в их тела лезвия потрошителей. Не знаю были ли эти рогатые монстры вышеупомянутыми альфа-самцами, никаких сообщений после их смерти нам о частичном выполнении задания не приходило, да и сканер определял их как взрослых рогатых жаб, наделённых, к тому же, лишь стандартным лутом. В одиночку никто из них не представлял серьезной опасности, и некоторые неприятности у нас начались только, когда мы достаточно углубились внутрь локации, а обитающие там твари начали нападать на нас двойками или тройками. Фракир реагировал на первого, а стоило нам повернуться к нему, как в бок или спину прилетал излишне перевозбуждённый снаряд из яростной плоти, раздирающих когтей и жутко жёстких костяных пластин.
Добирались они до нас с трудом, однако если добирались, то челюсти их на наших телах сжимались будто медвежьи капканы, стараясь если не прокусить, то хотя бы размолоть, раздавить, расплющить нашу плоть, оторвать мясо от костей. Челюсти их разжать удавалось не сразу: сначала надо было отрубить голову, а затем вставить нож в уголки губ и разрезать мышцы. Каждый из нас за это время по десятку раз успел искупаться и стать похожим на смесь лешего и водяного, однако мы не уставали потрошить уничтоженных
— Идём ещё десять минут, — я махнул рукой в сторону высящегося вдалеке холма, — этого должно хватить, чтобы я смог разведать тот лес и холм с помощью квадрокоптера. Если ничего не обнаружим идем назад, не отвлекаясь ни на что, и так уже солнце скоро за деревья зайдёт.
Через пять минут пути окружающее слегка изменилось. Лужи пропали, а всю землю покрыло толстое и густое переплетение растительности. Создавалось впечатление, что идёшь по полуметровому слою мха, из-под которого то и дело брызжет вода. Лягушки и жабы практически пропали, зато стало больше змей. Впрочем, на ровной поверхности их хорошо было видно, и нам удавалось отбить все их атаки.
— Похоже, мы не успеем вернуться в лагерь затемно, — Зубр остановился, глядя на горизонт, за которым только что скрылось солнце, похоже ночное зрение сыграло с нами злую шутку, сейчас вокруг наверняка гораздо темнее, чем нам кажется.
Будто дожидаясь этих слов окружающее пространство отмерло.
Нет, тут и до этого было много живности, но стоило солнцу зайти за горизонт, а на темнеющем небе загореться первой звезде, как где-то невдалеке бахнуло будто из мелкокалиберной пушки, за этим сразу же бахнуло ещё пяток раз, а ещё через миг всё болото буквально затряслось от громоподобного кваканья. Создавалась впечатление, что вокруг одновременно работают сотни артиллерийских орудий и одновременно с этим бригада сумасшедших лесорубов выкорчёвывала тысячелетние дубы из каменистой почвы. Толстенный корни рвались с душераздирающим скрипом, а толстенные стволы с воем рушились на землю, сотрясая её и громыхая.
Внимание! Будьте осторожны, локация перешла в ночной режим.
Стоило перед моими глазами появиться этим строчкам, как поверхность под моими ногами расползлась, и я ухнул в скрывающуюся под ней болотную воду.
Глава 16
В действительности всё не так, как на самом деле.
Это изречение, высказанное кем-то умным, как нельзя лучше подходило к данной ситуации. Расползшееся подо мной покрывало из сплетенной растительности, плавало на поверхности воды и до дна было не так и далеко, поэтому буквально через несколько секунд я, оттолкнувшись от него, отфыркиваясь и сплёвывая тухлую воду, уже выбирался на поверхность этого растительного ковра. Вот только за эти секунды окружающее кардинально преобразилось. Вынырнувший из-под воды Зубр смотрел на эти изменения такими же выпученными глазами, как и я. За эти мгновения солнце полностью погасло: небо засыпали крупные, невероятные яркие звёзды, а тухлое болото превратилось в карнавальную площадку, усыпанную мириадами разноцветных огней. Группы невзрачных филатиков, торчащих то тут, то там, превратились в фонарики, зажжённые на болотах невидимыми эльфами. Ползающие до этого момента повсюду змеи исчезли, преобразившись в стремительные зигзаги изумрудного света, кусты ивняка — в холмики, фосфоресцирующие мертвенным болотным мерцанием, будто призраки тех кустов, что росли повсюду днём. Далёкий лес был охвачен таким же призрачным зелёным пламенем, бледными языками поднимающегося с вершин деревьев, рассеиваясь в чёрном небе невероятным северным сиянием. Многочисленные рыбы, заселяющие окружающие нас лужи, будто лишились плоти, оставив видимыми лишь ярко горящий череп, шипастый хребет и отдельно висящие в воде плавники, которыми они медленно взмахивали, неспешно накручивая круги в своих чёрных водоёмах. Далёкий холм будто покрылся тысячей пенистых ручейков, седыми прядями, стекающими с вершины к самому подножью, и столбы, столбы радужного света, туманными колоннами поднимающиеся то здесь, то там из-под воды и устремляющиеся к самым небесам, будто подавая сигнал мигающим звёздам или затерявшимся в космическом пространстве межзвёздным путешественникам, ищущим себе новый дом…
И даже мы сами, наши тела изучали вполне видимую ауру, обволакивающую нас будто едва ощутимым саваном. Не знаю может это и есть, то самое, астральное или ментальное тело, обещанное нам системой, но смотрелось это очень необычно.
Я, используя Фракира, как якорь, зацепился за плотную травяную подстилку, полностью вытаскивая на неё своё тело и, клацая зубами от внезапно налетевшего свежего ночного ветерка, помог вылезти и Зубру.
— Похоже, до темна вернуться мы не успели, — констатировал я очевидное, — с другой стороны эта темнота, не такая и тёмная.