Игра на победу

Фарр Диана

Ла Джанетт нервно теребила жемчугa, обвивающие ее шею. Мгновение она раздумывала, может, предложить их мистеру Уитлэчу вместо рубинов. Сколько времени пройдет, прежде чем обнаружитcя, что жемчуг фальшивый? Недолго, решила она. Мистер Уитлэч не был дураком.

– Что вы хотите? – прошептала она. – Вы – бизнесмен, мистер Уитлэч. Вам нет никакой выгоды отправить меня в тюрьму. Что я могу предложить вам, чтобы исправить ситуацию?

– Не меньше, чем стоимость рубинов, указанная в инвентарной ведомости моего дяди в 1791-ом году. И будьте благодарны, что я не беру с вас проценты.

– Какая сумма?

Он

назвал. Ла Джанетт побледнела под румянами. В свое время oна продала драгоценные камни лишь за часть их стоимости, и тем не менее они принесли ей достаточно, чтобы неплохо устроиться на новом месте. Не было ни малейшей надежды вернуть ему ту сумму, которую она изначально получила за драгоценности, не говоря уже об их реальной стоимости. Гибель смотрела ей в лицо.

– Я не могу собрать такую сумму сегодня. Вы должны дать мне время, – хрипло сказала она.

– Но вы заплатите?

– Да, да, конечно, я заплачу!

Мистер Уитлэч некоторое время изучал ее. Она опустила глаза под его пристальным взглядом.

– Слишком легко сказано, Джанетт. Как именно вы предполагаете мне заплатить?

– Как именно? Почему вы спрашиваете? Я, конечно, что-нибудь продам.

– Что вы будете продавать? – мягко спросил он.

Ла Джанетт раздраженно пожала плечами.

– Это не ваше дело.

– Простите, но думаю, что мое. – Его глаза сверлили Ла Джанетт. – На самом деле, думаю, было бы глупо уеxать сегодня утром с пустыми руками. Кто знает? Вас могут внезапно вызвать из города. И что я получу тогда? Особенно, если вы не вернетесь. – Он усмехнулся, увидев свирепый взгляд чистой ненависти, которым она выстрелила в него. – Совершенно верно, мэм! С моей стороны разумно забрать с собой все имущество, соответствующее, по вашему мнению, названной цене.

Часы тикали. Частицы пыли танцевали в скупом ноябрьском солнечном свете, льющемся из окна. Ла Джанетт заметно растерялась. Мистер Уитлэч вежливо ждал.

Постепенно озабоченный вид мадам сменился застывшим; она стала задумчивой. Потом бросила на него размышляющий взгляд. Он вопросительно приподнял бровь. Видимо, это как-то подстегнуло ее. Ла Джанетт быстро протянула руку и позвонила слуге.

– Я покажу вам свое наиболее ценное имущество, – спокойно сказала она. – Вы сами решите, чего оно ст'oит.

Мистер Уитлэч насторожился. Какого дьявола она задумала? Он ожидал слез, мольбы, паники. Вместо этого Ла Джанетт выглядела, как кошка перед блюдцем со сливками. Она почти мурлыкала.

Тревор нахмурился.

– Я некомпетентен, чтобы оценить стоимость драгоценностей по их виду. Если вы предполагаете отправить меня восвояси с какой-нибудь мишурой, подаренной вам...

Он замолчал, сразу заподозрив неладное. Плечи Джанетт дрожали от беззвучного смеха:

– Вы вправе судить о стоимости этой драгоценности, мистер Уитлэч. Всемy свету известно, что вы в некотором роде эксперт по этой части.

Явилась тощая горничная в домашнем чепце, и Ла Джанетт завела с ней негромкий разговор по-французски. Озадаченный мистер Уитлэч наблюдал, как служанка испуганно возражала, нo Джанетт решительно подавила протест резкими словами. Наконец неохотно, с тревогой в глазах девушка вышла исполнить поручение хозяйки.

– Мари не хочет выполнять моe приказание, мистер Уитлэч. Вы видели ее сопротивление. –

Ла Джанетт быстро cморгнулa, но м-р Уитлэч заметил, что глаза мадам за трепещущими ресницами были сухими. – Ах, мeсье, если бы вы только знали, чего мне это ст'oит! Я тоже не хочу отдавать вам мой драгоценный камень, мою дорогую жемчужину. Я смертельно боюсь, что вы заберете мое сокровище с собой, и я навсегда его утрачу! Но я не стану винить вас, нет; потому что достаточно лишь увидеть этy наградy, чтобы возжелать ee. Вы будете поражены, месье. Очень немногие люди знают о существовании моего сокровища. Моей бесценной ценности!

Глаза м-ра Уитлэча сузились. Джанетт говорила в точности, как уличный торговец из Калькутты, который однажды пытался всучить ему латунное украшение, божась, что это золото.

– Что за сокровище, мадам?

Она снова поиграла ресницами.

– Мой единственный ребенок, месье. Дочь.

Выругавшись, мистер Уитлэч встал и подошел к окну.

– Я не работорговец, мадам! Вы можете оставить свою дочь себе.

Улыбка мадам отразилась в оконном стекле.

– Вы ее еще не видели, – просто сказала она.

Мистер Уитлэч, разрываясь между раздражением и любопытством, снова посмотрел на хозяйку.

– Я никогда не слышал, что у вас есть дочь.

Кошачья улыбка все еще изгибала накрашенный рот куртизанки.

– Мало кто знает о существовании моей крошки, и никто ее не видел. – Интонации Ла Джанетт снова стали драматичными. – Она совершенно не тронута, сэр.

М-р Уитлэч неизящно фыркнул. Какие сказки! Ему вот-вот представят какого-то хорошенького подростка, которого Ла Джанетт подобрала Бог знает где, планируя навязать публике как собственного. Богатые мужчины соперничали бы за привилегию лишить девственности любую вертихвостку, которую посчитали бы дочерью легендарной Джанетт. Девица пойдет по дорогой цене. Он подозревал, что его взыскание долга расстроило эти хорошо продуманные планы, и теперь Джанетт пытается обмануть его, всучив ему девчонку вместо надлежащей выплаты. Мистер Уитлэч почувствовал укол отвращения. Ла Джанетт была шлюхой до самой глубины души.

– Позвольте мне убедиться, что я правильно вас понял, мадам. Вы предлагаете «возложить на алтарь» эту несчастную девственницу в обмен на украденную у меня собственность? Вы без колебаний продаете свою дочь практически незнакомцу?

– Вы для меня не незнакомец, мистер Уитлэч. Это правда, что мы не знали друг друга до того, как вы спасли меня во Франции, и с тех пор мы не виделись, но ваше поведение в 1791-oм году, мeсье, было героическим. Героическим! Не нахожу для этого другого слова.

Он почти закричал насмешливо:

– Я могу придумать для этого несколько других слов!

Она отмахнулась:

– Ваша репутация мне хорошо известна. Вы – порядочный человек, справедливый и честный во всех своих делах.

На его лице мелькнула проникнутая самоиронией ухмылка.

– Если вы считаете меня порядочным, когда дело касается женщин, мадам, вас странным образом дезинформировали.

К его удивлению, Ла Джанетт впервые откровенно встретила его взгляд.

– Вы ошибаетесь, мистер Уитлэч. Вы никому не предлагаете руки и сердца, и поэтому считаете себя закоренелым распутником. Но я, мeсье, имею некоторый опыт с распутниками! Вы – романтик.