Игра навылет
Шрифт:
– Ну вот, нашли уединённое местечко, – огорчился Железяка. – От этих русских никуда не денешься – они везде достанут.
– Пойду с ней поздороваюсь, – сказала Данко. – Странное дело, красивая вроде бы женщина, и постоянно одна – никто на неё не клюёт.
– Гуляем? – Флейтистка прикрыла лицо маской – это была маска смерти. Словно бы обугленное чёрное лицо.
– Типа того, – кивнула Данко. – А тебя каким ветром сюда занесло?
– Наши сейчас все тут, – ответила музыкантша. – Никто, кроме госпожи
– Ага, веселимся, – сказала Данко. – Пляски на костях – вот как это называется.
– А я лично скорбеть не собираюсь. – Пикколо щёлкнула пальцами, подзывая официантку, и та быстро подошла и заменила пустую бутылку на полную. – Лидуся прожила уже достаточно, и всё равно ведь нужно когда-то умирать.
– Так можно сказать про каждого из нас, – возразила ей Данко.
– Нет, – мотнула головой флейтистка. – Про меня так сказать нельзя. Я живу творчеством, и у меня остались нереализованные планы. Я должна их воплотить, и это важно не только для меня, но и для других людей. Ты это понимаешь?
– Я только об этом сейчас и думаю. – Данко сходила к барной стойке и, вернувшись с чистым бокалом, налила себе вина. – Давай помянем её, а заодно и себя тоже. Нас ведь фактически уже нет – мы умерли, и это наши тени слоняются по горам. Пытаются найти короткий путь на небо, но ничего у них не выходит.
– Что касается твоей тени, то она уже нервничает. – Пикколо сделала жест рукой, показывая Железяке, что его они тоже приглашают за свой стол. – Мужчины не любят, когда их надолго оставляют одних.
Эти слова в полной мере можно было отнести и к тем мужикам, которые присоединились к ним через несколько минут.
Мужчинам это страшно не понравилось. То, что никто ими не занимается. Привезли в какое-то Богом забытое место и бросили, и никого не волнует, что с ними будет дальше.
Сойдясь в узком переулке, они устроили митинг, но так ни до чего и не договорились – и отправились в кабак.
Кричали, спускаясь по лестнице. Орали, рассаживаясь за столами. Вся команда собралась здесь, и шум стоял, как во время футбольного матча.
– Русские, – обменявшись быстрыми взглядами с официанткой, заметил бармен. – Они всегда себя так ведут.
– Вы чего, бабоньки, пьёте? Сухое вино? – подойдя к ним, спросил бородач. – А покрепче у них тут ничего не найдётся?
– Всё у них найдётся, – ответила Данко. – Нет только коек, и спать они здесь никого не положат.
Кто-то тронул её сзади за плечо, и, обернувшись, она увидела однорукого.
– Мне нужно сказать вам кое-что. – Он показал на дверь. – Вы не будете против, если мы выйдем на воздух?
– Нет, не буду. – Она прихватила с собой сумочку, в которой лежали сигареты. – Заодно и подымлю.
– Прогуляемся
– Что это всё значит? – не поняла Данко. – Может, вы уже объясните?
– Вот смотрите. – Оглядевшись по сторонам, он протянул ей несколько фотографий. – Вы узнаёте этого человека?
– Господи, это мой муж, – удивилась она. – Как к вам попали эти снимки?
– Это, по-вашему, что такое? – Он ткнул пальцем в тёмный фасад, украшенный крестом. – Такой храм трудно спутать с каким-то другим.
– Он здесь?! – Данко не могла в это поверить. – Но что он тут делает?
– Ваш муж приехал сюда, чтобы вас убить.
У Данко подкосились ноги, и он поддержал её, не дав ей упасть.
– А как вы узнали? – Это, в общем-то, не имело уже значения, но, раз уж начал рассказывать, пускай выкладывает всё.
Стрелок довёл её до скамейки и, оставив ненадолго одну, прогулялся до киоска и вернулся с букетом алых роз.
– Это вам. – Вручая цветы, он наклонился к ней и шепнул на ухо: – Изобразите, пожалуйста, улыбку на лице. Это спектакль, и вы должны мне подыграть.
– Вы думаете, он за нами следит? – Ей показалось, что за телефонной будкой кто-то прячется.
– Я не могу этого исключить. – Он положил руку ей на колено, и она её скинула.
– Вы особо-то не наглейте, а то ведь он заводной. Прикончит и меня, и вас.
– Со мной у него так просто не получится. – Однорукий помог ей подняться, и они двинулись в обратный путь. – Я ведь как-никак бывший снайпер, и меня трудно застать врасплох.
– Он ведь наверняка предлагал вам деньги. – Данко посмотрела украдкой на заострённый профиль, похожий на совок. Ничего особенного в нём не было, обыкновенный мужичок, каких много. – Почему вы не согласились убить меня?
– Я с бабами не воюю, – ответил он. – А вы ещё и человек хороший. Это и по глазам видно, и по всему остальному тоже.
Она остановилась около охотничьего магазина и стала разглядывать выставленные в витрине ружья.
– Мой муж, кстати, тоже недурно стреляет, и когда-то он учил этому и меня.
– Вы хотите купить винтовку? – спросил однорукий.
– Отличная идея, – сказала она. – Купить ружьё и подарить мужу на день рождения. У него как раз через неделю юбилей – будет праздновать своё сорокалетие.
– Юбилей – это здорово. – Он вынул из кармана камеру и, отступив в тень, быстро навёл её на проезжавшую мимо машину. – Только до него ещё нужно дожить.
– Вы успели что-то заснять? – спросила Данко. – Она так быстро промчалась, что я ничего не успела увидеть.
– Это его тачка, – передавая ей камеру, сказал он. – Но машину вёл кто-то другой.