Игра с опасной бритвой
Шрифт:
– Ребята, да я только дембельнулся. Еще обрасти не успел на гражданке.
Второй милиционер, молодой, с веснушчатым лицом, широко улыбнулся.
– Дембель, говоришь? – спросил он, и Лерычу показалось, что он хочет обнять его. Поспешил ответить:
– Дембель. Вот домой еду.
Строгий мент глянул в документы, потом на своего напарника и спросил:
– Где служил?
«Вот педик гребаный, от такого не отделаешься», – остервенело подумал Лерыч.
– В Рязани служил. Десантура.
Строгий
А Лерыч напряженно подумал: «Если спросят, что в чемодане, мне хана. Я же не успел заглянуть в него. Не знаю, чего там эта дура везла. Эх, ребята, как вы не вовремя».
– Куда едешь, дембель? – на всякий случай спросил мент, просто потому, что надо было что-то спросить. Привычка у него была такая придраться к кому-нибудь.
– Да можно сказать, я уже приехал. – Лерыч улыбнулся, чтобы понравиться строгому менту, расположить его. – До армии я здесь, в Москве, в общаге жил.
Веснушчатый мент все еще улыбался. Как повесил на свою широкую харю улыбку, так и не снимал ее. Старший мент, наверное, улыбаться не умел, и строгость не сходила с его лица. Он вернул документы.
– Ну бывай, десантник, – сказал он, и оба пошли по тротуару дальше.
Лерыч облегченно вздохнул и повернул от них в другую сторону. С ментами ему не по пути. Хорошо, что они не додумались взглянуть на содержимое чемодана.
«Неужели пронесло?» Он все не мог поверить, что так легко удалось отделаться от них. Свернул в какую-то подворотню.
Там в темноте стояли парень с девушкой. Целовались, и парень бесстыдно лапал ее за обнаженные груди.
Лерычу не пришлось выгонять малолеток.
Увидев Лерыча, они сами покинули укромное место и вышли на улицу.
Подождав, пока они отойдут подальше, Лерыч открыл чемодан.
Сверху лежало женское белье. Лерыча заинтересовало то, что лежало под бельем: тщательно завернутые в газету две иконы в серебряных окладах.
Лерыч тихонечко присвистнул, оглядываясь. Не увидел бы кто.
– Нехило. За эти вещицы можно взять хорошие деньги.
Он покопался еще в чемодане и нашел небольшой бумажный сверток. Не стал разворачивал его, чуть надорвал уголок.
– Ух ты, деньги.
В свертке лежали пятисотрублевки. Тут, в подворотне, не стал их пересчитывать. Осторожно, чтобы не порвать, вытянул три купюры, положил в карман брюк.
Настроение сразу поднялось. Не зря он рисковал. Хороший куш сорвал. Больше копаться в чемодане не стал. Даже того, что нашел, хватит с лихвой. А еще снятое с женщины золото.
«Теперь жить можно. – Ему хотелось петь. – Удачно мне эта лярва попалась. Вот награда за мое терпение. Ходил за ней, ноги обивал», – подумал он про только что
Разглядывая ассортимент товаров на витрине, подумал: «Пожрать надо купить и водочки. Что за жизнь без водки».
Возле кассы стояла дряхлая старуха, пересчитывала мелочь. В очках, с трясущимися руками. Минут пять пришлось за ней стоять.
В кармане ее кофты увидел паспорт. Подумал: «Может, пригодится. Мало ли чего. А старуха сразу его не хватится».
Он осторожно вытянул руку за ее спиной и двумя пальцами подцепил уголок паспорта. Как и ожидал, старуха не заметила пропажу паспорта.
Быстро расплатившись за покупку, Лерыч вышел из магазина.
Старуха медленно ковыляла по тротуару к соседнему дому, бережно прижимая к себе сумку.
Лерыч свернул к автобусной остановке.
Вечером они с бородатым Пашей сидели за столом, выпивали. Паша, как человек, кое-чему наученный в зоне, не спрашивал, откуда такое изобилие. Лерыч сам сказал:
– Я тут золотишком разжился. Две иконки есть в серебре. Надо куда-то сбагрить все.
Паша хмельным взглядом уставился на Лерыча.
– Кому сбагрить?
– Да хоть в ломбард какой. В любую скупку. Лишь бы деньги за это дали. В ломбард лучше всего. Под залог положил. Деньги хапнул, и можешь не выкупать.
Бородатый слушал, во всем соглашаясь с Лерычем.
– Как скажешь.
Такая покладистость бывшего зэка Лерычу понравилась. Любит Паша водку. И деньги любит.
– Надо послать твою мать в какой-нибудь ломбард.
И на это Паша согласился. Дело нетрудное. Прийти, сдать. Получить деньги и отвалить. Но сказал несколько озабоченно:
– Но там ведь могут документ потребовать. Для записи. Сейчас отчетность во всем.
Лерыч понял и попросил Пашу не продолжать. Достал из кармана паспорт, украденный у старухи в магазине, положил на стол перед Пашей.
– Вот документ. Переклеим фотокарточку – и порядок. Будет твоя мать Червоточенко Дарьей Васильевной. Риска никакого, – поспешил он успокоить Пашу. – Неужели ты думаешь, что я подставлю мать своего друга?
– Да нет. Я ничего такого… не думал.
– Да и кто будет докапываться до старухи. Время тяжелое. Жить не на что, вот и решила сдать последнее, – Лерыч подмигнул. – Все пучком. Не сомневайся. Я продумал все до мелочей. Только чтобы дважды не появлялась в одном и том же ломбарде.
– Я поговорю с ней, – пообещал Паша, выливая в себя стакан водки. Хорошая вещь – водка. Душу зэковскую успокаивает.
Лерыч по-хозяйски разлил еще по стакану. Пей, Паша, дорогой друг, и не забывай, кто к тебе с добром.