Игра с отчаянием
Шрифт:
Пока они пререкались, Марибель усиленно думала над загадкой лишней куртки. Она упрямо перебирала в голове варианты причины её существования, пока не пришла к самому логичному объяснению. Выждав до паузы в обсуждении, Супер Мечтательница осторожно вставила:
— А я, кажется, поняла, чья это куртка. — Все взгляды тут же обратились в её сторону, и она уверенно заявила: — Эта куртка была предназначена Санаде-сану, и Тау просто не стала её убирать после его смерти. Или я ошибаюсь? — уточнила она, покосившись в сторону Тау.
Кукла выдержала
— Я просто забыла о ней. Я такая рассеянная в последнее время, жуть! — Тау засмеялась и лукаво прищурилась. Она будто бы на самом деле надеялась, что лишняя куртка ещё понадобится, а сейчас просто разыгрывала дурочку.
Тем временем Минато с Ёшики не могли оторвать растерянных взглядов от Марибель, высказавшей эту идею. Почему-то мысль, что нечто, связанное с мёртвым товарищем, было использовано для убийства, вызывала отторжение и неприязнь. Всё это выглядело так, будто убийца не только лишил жизни брата одной из девушек, но и осквернил память об их умершем ради свободы друге.
А Марти задумчиво переводил взгляд с Супер Повелителя персон на Хулигана и обратно и вдруг выдал:
— Кстати, именно вы двое были с ним близки, верно?
— Ты на что намекаешь?! — тут же вскипел Ёшики.
— Именно потому, что Санада-семпай — мой друг, я бы не стал вплетать в такое дело ещё и его, — хмуро заявил Минато, с оскорблённым видом косясь на барабанщика. Тот лишь пожал плечами.
— Может быть, — задумчиво проговорил Марти. — Вот только в раздевалке было кое-что очень любопытное, что указывает именно нас вас, мистер Арисато, мистер Кишинума, а именно — обрывки хлопковой ткани белого цвета, перепачканной в крови. И, как ни крути, они очень уж похожи на остатки порезанной рубашки. А белые рубашки носите здесь только вы двое. Ну, до недавнего времени ещё была парочка человек, но они явно уже не могут быть убийцами. Что вы об этом думаете? — поинтересовался он, склонив голову набок.
Оба подозреваемых тут же побледнели. В следующую секунду Ёшики охватил праведный гнев. Кипя от возмущения, он язвительно поинтересовался:
— И что, вся проблема в том, как мы одеваемся, да?
— Ну, думайте, что хотите, а обрывки придавили грузом одного из тренажёров, — заметил Марти, пожав плечами, и после небольшой паузы добавил: — Очевидно, кто-то очень не хотел, чтобы их нашли. Разве это не подозрительно?
На это подозреваемые не нашлись, что сказать. Воспользовавшись паузой в обсуждении, Хитаги вставила своё слово.
— А ведь кое-кто из вас как раз может принимать таблетки, одну из которых мы обнаружили в оранжерее… — как бы невзначай заметила она.
Минато понял её намёк, и ещё сильнее занервничал. Хитаги со своего места зорко наблюдала за малейшими изменениями в его поведении: вот от его лица отлила кровь, вот слегка задрожали руки, вот он нервно сглотнул. Всё это в совокупности усиливало подозрения Супер Азартного игрока, поднимая в её сознании вопрос: “Неужели,
— К тому же, именно вы, Арисато-сан, заявили, что видели, как Дэймон просовывал мне под дверь послание. Таким образом, вы подтверждаете свою осведомлённость о его наличии. Как раз знающий человек мог бы использовать это для нашего отвлекающего манёвра с запиской в оранжерее.
Хитаги сделала паузу, ожидая его реакции. Её испытующий взгляд буквально прожигал, даже если с ним не встречаться. Минато почувствовал, что она что-то от него ждёт, и хрипло поинтересовался, не глядя в её сторону:
— И всё?..
Хитаги улыбнулась ему, как ребёнку. Нарочито медленно она уперлась широко расставленными руками в трибуну перед собой и произнесла:
— Нет, есть ещё кое-что. А именно — обнаруженный в вашем шкафчике справочник Хан-сан. Скажете, его легко могли подбросить? Могли. — Прикрыв глаза, Хитаги кивнула и тут же продолжила: — Но вот что странно: в итоге он оказался именно у того человека, которому было легче всего его украсть у владелицы. Именно вы, Арисато-сан, больше всего общались с Хан-сан и могли этим воспользоваться.
Хитаги медленно подняла веки и исподлобья взглянула на Минато изучающим взглядом. Тот затих, будто поражённый её словами. Теперь он казался даже бледнее, чем прежде. Хитаги терпеливо ждала, когда он объяснится, но Минато молчал, будто не в силах найти себе оправдание. Наконец, Хитаги надоело ожидание, и она продолжила давить.
— К тому же, вы с вашими умственными способностями вполне могли бы провернуть такое дело, как создание множества фальшивых улик, указывающих на ваших одноклассников, как на преступников…
— Бред! — наконец, не выдержал Минато. Его голос, пропитанный возмущением, предательски дрогнул. — Зачем мне кого-то вообще убивать?
Хитаги подняла глаза к потолку и небрежно произнесла:
— Ну, здесь мы все под вечным давлением, а человеческая психика — вещь довольно хрупкая. Возможно, для вас последней каплей могла стать смерть вашего друга и осознание того, что ещё остались те, кто не вкусил горечь утраты…
— Стой, ты это серьёзно?! — встрял в их диалог возмущённый и одновременно напуганный Ёшики. — Нет, то есть, ты намекаешь, что…
— … что я убил твоего брата, потому что не вынес того, что я с вами не в равном положении?
Минато смотрел на Хитаги расширившимися от ужаса глазами. Её спокойствие, когда она говорила такие жуткие вещи, его пугало. И всё-таки Минато сделал глубокий вдох и, постаравшись взять себя в руки, прямо спросил:
— Ты хочешь сказать, что я сотворил такое безумие? Это же просто ненормально — убить по такой причине… — пробормотал он уже себе под нос, не отводя от Хитаги поражённого взгляда.