Игра теней (Черный отряд - 4)
Шрифт:
Тут до него дошло, что на слова о том, что в богов верят все, я осклабился. Глаза его сузились, и он поспешил прочь. В первый раз здесь кто-то не дрожал от счастья, общаясь со мной. И я сказал Одноглазому, что из слежки за первожрецами может выйти больше толку. Князь и Лебедь, в отличие от них, знали, когда нужно держать язык за зубами.
То, что нами манипулируют, стараясь поднять против каких-то волшебников-тяжеловесов, мне вовсе не доставляло удовольствия. И более того, нам приходилось бороться с лучшим противником за последние двадцать лет. Противником
Я не знал местного языка. Я не понимал таглиосцев. История их представляла собою сплошную тайну, и Лебедь с приятелями, пускавшие порой солнечных зайчиков в густую тень, здесь подмогой не были. Конечно же, я ничего не знал о Хозяевах Теней и народе, которым они правили. То есть ничего, кроме того, что мне было сказано, а это еще хуже, чем ничего. А самое худшее - я не имел ни малейшего представления о землях, где, возможно, придется воевать. И для поиска ответов на все эти вопросы времени не оставалось.
Закат третьего дня. Мы переехали на новые квартиры в южном конце города, предоставленные государством. Я собрал всех, кроме полудюжины часовых. Пока ребята ужинали - ужин был приготовлен и подан людьми, присланными Прабриндрахом, - сидевшие за моим столом сдвинули головы поближе. Прочие, имели приказ держать таглиосцев в состоянии постоянной занятости. Вряд ли, конечно, они могли бы понять нас, однако такая возможность не исключалась.
Я сел во главе стола. По левую руку от меня села Госпожа, по правую Могаба с двумя своими лейтенантами, а за Госпожой устроились Гоблин с Одноглазым, причем тем вечером Гоблин сидел ближе ко мне. О месте за столом у них каждый раз разгорался спор. Далее сидели Ведьмак и Масло, а Мургену, в качестве ученика летописца, был отведен дальний конец стола. Я сделал вид, что рассказываю за едой некую историю, как отец семейства, развлекающий чад.
– Ночью я выведу наружу имперских жеребцов. Госпожа, Гоблин, Ведьмак и Масло идут за мной. По одному. Также - один из лейтенантов Могабы с одним солдатом. Они должны держаться в седле.
Одноглазый испустил жалобный вздох. Мурген - тоже. Но Могаба заговорил первым:
– Украдкой?
– Я хочу провести разведывательный рейд на юг. Возможно, эти люди пытаются продать нам кота в мешке.
На деле я этого не думал, но зачем полагаться на чужие слова, если можно взглянуть самому? Особенно если этот говорящий пытается воспользоваться тобой...
– Одноглазый, останешься здесь и будешь держать беса в работе. Днем и ночью. Мурген, записывай все, что он будет докладывать. Могаба, будешь нас прикрывать. Если местные рассказывали правду, наш рейд продлится недолго.
– Ты обещал Прабриндраху дать ответ через неделю. Осталось четыре дня.
– Вернемся вовремя. Выезжаем после следующей смены часовых, когда Одноглазый с Гоблином отключат всех, кто может увидеть нас.
Могаба кивнул. Я взглянул на Госпожу. Она ничего не желала добавить. Хочешь, мол, быть главным - будь им, а она оставит свое мнение при себе.
– Несколько моих людей, - сказал Могаба, - обратились ко
Это было по меньшей мере неожиданно.
– Политику? Касательно чего?
– В какой мере наши люди вправе применять силу для самообороны. Несколько наших людей подверглись нападениям. Они хотят знать, до каких пределов им, в силу политических причин, необходимо проявлять сдержанность. Будет ли им позволено демонстрировать силу?
– Ох как! Когда это началось?
– Первый рапорт я получил около полудня.
– Все случаи, значит, сегодня?
– Так точно, сэр.
– Давай посмотрим на подвергшихся нападениям.
Он привел их к столу. Все оказались нарами. Их было пятеро. Пожалуй, такое могло произойти не только с наром. Я послал Мургена к нашим. Вскоре он вернулся..
– Три случая. Они сами справились. Говорят, не подумали, что такие мелочи стоят рапорта.
Это кое-что говорит о состоянии дисциплины.... Примерно через полминуты было установлено, что нападавшие, судя по всему, не являлись таглиосцами.
– Такие сморщенные смуглые карлики? Мы видели подобных на реке. Я спрашивал Лебедя; тот сказал, что не знает, откуда они. Однако медвежью болезнь они ему устроили. Если они не таглиосцы, не спускайте им ничего. И пару пленных возьмите. Одноглазый! Если сумеешь изловить парочку, возьми их в работу, и...
Все это говорилось, пока таглиосские подавальщики сновали туда-сюда. Как раз в этот момент несколько человек подошли забрать пустые тарелки, удержав Одноглазого от жалоб на столь непомерное количество работы для него одного. Впрочем, и после их ухода он не успел даже вякнуть.
Первым заговорил Мурген:
– Тут одно дело. Костоправ. Могаба слегка поморщился. Гибкий-то он гибкий, но никак не мог привыкнуть к тому, что я позволяю кому-либо называть меня иначе чем "Капитан".
– Что за дело?
– Летучие мыши. Гоблин хихикнул:
– Заткнись, коротышка. Что за мыши?
– Ребята постоянно находят вокруг мертвых летучих мышей.
Уголком глаза я заметил, что Госпожа внимательно прислушивается к разговору.
– Не понимаю.
– Наши люди с самого приезда сюда каждое утро находят мертвых летучих мышей. Все разодраны, не просто упали мертвыми. И - только там, где мы. В городе этого больше нигде не бывает.
Я посмотрел на Одноглазого. Он тоже взглянул на меня и сказал:
– Понятно. Все понятно. Еще работенка для старого, доброго Одноглазого. И как этот Отряд обойдется без меня, когда помру?
Уж не знаю, купились ли на это остальные или как.
Между мной и Одноглазым существовало нечто такое, во Что были посвящены не все.
– Еще проблемы есть?
Проблем ни у кого не нашлось, однако у Мургена был вопрос:
– Ничего, если мы малость поработаем над Лебедем? Я поглядел на эту забегаловку, где он - хозяин. Пожалуй, кое-кто из наших ребят там посидит. Может, удастся выяснить что-нибудь интересное.