Игра титанов
Шрифт:
И он сделал отвращающий жест.
– Но мы же не арот? – вопросом ответил Харальд, а Рыжий направился к волосатому и принялся тереться о его ноги.
– Да. И с вами зверь, – заметил вилакин. – Даже не знаю, что и сказать, видит Дарующая Тень… Ладно, будьте нашими гостями.
– Благодарим за приглашение.
Вилакин развернулся и пошел вперед, легко, точно скользя между деревьями. Путешественники последовали за ним.
– Этот тип мне не нравится, – заявил Юрьян вполголоса. – Выглядит так, словно
– Это юто едят врагов, – заметил Харальд. – А вообще, бояться поздно, мы пришли.
Открылась большая, вытянувшаяся вдоль реки поляна, и на ней – похожие на снопы хижины. Крыши из толстых пучков сушеной травы спускались до самой земли, позволяя видеть только основания стен. Окон, похоже, не имелось вовсе, выделялись проемы дверей.
Провожатый завопил что-то, что Олен даже со своим знанием языка понять не смог.
– Айййяяя!!! – донесся ответ со всех сторон, и из хижин начали выбегать вилакин: мужчины с копьями, женщины с бусами на шее и размалеванными лицами, голые детишки.
Выпучив глаза, помчались навстречу гостям, такие же волосатые, как и первый, с кошачьими глазами.
– Съесть не съедят, – заметил Харальд, – но как бы не затоптали от радости. Вон какие шустрые…
Но обитатели лесной деревни лишь образовали вокруг гостей хоровод и принялись танцевать, подпрыгивая, виляя задами и бормоча. Дети, оставшиеся за его пределами, начали истошно визжать.
– Я сейчас оглохну, – мрачно заявил Рик. – Или сам сожру кого-нибудь помясистее…
Хоровод остановился, вилакин дружно вскинули руки к небу, а потом стали расходиться.
– Теперь хорошо, – сказал провожатый. – Зло, что вы могли принести с гор, отогнано, и вы можете войти к нам.
– Э, спасибо… – несколько ошеломленно проговорил Харальд.
– Но сомнения еще не развеяны. Поэтому сейчас мы вопросим Мастерицу Зверей о том, что делать дальше.
– И если она скажет, что мы враги? – вмешался в разговор Олен.
Нет, он не боялся вилакин с их смешными копьями и набедренными повязками. Рендаллу просто не хотелось кровопролития, не хотелось пускать в дело ледяной клинок и Сердце Пламени.
Оружие, после которого остаются только груды трупов.
– Тогда мы прогоним вас, – развел руками провожатый. – Не нам идти против велений Ее-Караи, но и не нам лишать жизни разумных.
Он повел гостей в глубь деревни. Они миновали старика, что скребком вычищал изнутри шкуру, прошли мимо навеса, под которым обжигали на огне копья. Очутились на крохотном утоптанном пятачке, где среди настоящих залежей из рыбьих костей высилась деревянная статуя.
Ростом она была примерно с Олена и изображала женщину с головой крупной кошки. Торчали усы, в глазах тлела насмешка. Вместо кистей были звериные лапы, а позади виднелся длинный хвост. В лапах женщина держала хлыст и шкатулку
– Рыбы? Почему они? – спросил Юрьян.
– Ну, нельзя же приносить богине в жертву тех, кому она покровительствует? – сказал уттарн.
– Кхе-кхе, – прокашлялся провожатый. – О великая хранительница наша, дай-ка мне ответ, что за существа явились сегодня к нам?
И он фамильярно постучал древком копья по основанию статуи.
Похоже было, что вилакин относятся к собственной повелительнице без раболепия, скорее по-приятельски.
– Эй, хватит молчать, – нахмурился провожатый.
Глаза изваяния приоткрылись, в них мелькнул желтый огонек, но пропал так быстро, что Олен решил – показалось. Чуть дрогнул хлыст в звериной лапе, качнулся хвост.
– Странно, – озадаченно почесал в затылке вилакин. – Вроде бы и жертву вчера приносили, и откликается она охотно. Придется звать жреца. Хорошо, если он не утопал в лес. Ждите, сейчас я его приведу.
– Что-то это мне напоминает, – сказал Рендалл, глядя, как провожатый исчезает между хижин. – Только там статуя была каменной, и изображала она не женщину, а мужчину.
– Ничего удивительного, – вздохнул Харальд. – Наша компания кому угодно покажется странной.
Послышались голоса, и провожатый вернулся, ведя за собой заспанного юнца в набедренной повязке из леопардовой шкуры и с мешком за плечами. Тот зевал, чесался и выглядел очень недовольным.
– И стоило меня будить? – буркнул он, переводя взгляд с людей на лиафри и дальше, с оцилана на уттарна.
– И стоило днем спать? – хмыкнул рыжий вилакин.
– Я проводил важный ночной обряд…
– Знаю я твои обряды. Опять по девкам шатался? Давай, не жмись, поработай немного. А не то…
Упоминание о «девках» заставило жреца посерьезнеть. Вздохнув, он вытащил из мешка крупную рыбину. Она шлепнулась к подножию изваяния Ее-Караи, меж скелетов родственниц. А молодой вилакин прокашлялся и рявкнул на богиню так, что кот прижал уши, а Олен вздрогнул:
– А ну, очнись, ленивая подруга! Очнись и съешь то, что не ходит по земле, не летает по воздуху! А ну, быстро!
Подобного способа обращения с богами Рендаллу видеть еще не приходилось. Но в затерянной среди лесов деревушке подобное было в порядке вещей.
– Давай-давай! – поддержал жреца провожатый.
Статуя вновь дрогнула, веки поднялись, на этот раз явственно, и стали видны зрачки цвета меда. Звериные лапы задвигались, поверхность дерева стала маслянистой, точно кожа.
– Мурррххх… – сказала Мастерица Зверей и кончиком кнута коснулась рыбины.
Та мгновенно почернела, словно обуглилась, мясо истлело и пропало вместе с внутренностями. Еще один костяк присоединился к остальным. А Ее-Караи поводила головой слева направо, после чего замерла.