Игра титанов
Шрифт:
– Нет, ты вовремя. – Олен глянул на начавшее опускаться к горам на западе солнце. – Идем, нас ждут.
– Да, убогое местечко, – пробормотал Сторри Бычье Копыто. – И как там его название переводится с их священного языка?
– Лан-Перран означает «Котел Счастья», – отозвался Регав Подушка, и уныния в его голосе хватило бы на десяток жалобщиков.
Драккар «Коготь орла», переваливаясь на довольно больших волнах, неспешно шел к берегу. Там стояли наполовину сгнившие причалы, дома,
– Да, имечко подходит ему так же, как волку – сапоги, – сказал Хести Лис, остроносый и рыжий, как зверь, давший ему прозвище.
Город со столь поэтичным названием лежал на самом юге Зеленого полуострова и был первым портом, встретившимся на пути сиаи после пересечения Черного залива. Они знали, что смогут пополнить здесь запасы и немного постоять на твердой земле.
Плавание вокруг Трехпалого континента прошло спокойно. После столкновения с пиратами-кивагор не произошло ровным счетом ничего интересного. Бычье Копыто даже начал понемногу скучать.
– Ну, ничего, – сказал он, кинув на Хести суровый взгляд. – Мы не в том положении, чтобы выбирать. Эй, Регав, ведь тут рядом нет других городов?
Сегодня утром «Коготь орла» прошел мыс Кирн, крайнюю южную точку Зеленого полуострова. И после этого его экипаж видел только заросший джунглями берег да пару деревень вилакин.
– Нет, – ответил Подушка. – Дальше до Син-Эстер мы встретим лишь Син-Веспер, но тот – скорее крепость, чем порт.
Гребцы вытащили весла, драккар медленно подошел к причалу и ударился об него бортом. Сооружение из прогнивших досок задрожало, в воду посыпалась труха и мелкие щепочки.
– Как бы не развалился, упаси нас Сковыватель, – заметил Хести Лис.
– Ничего, выдержит, – отозвался верховный жрец Леа-Хо, наблюдая за швартовкой. – Ага, вон и местные торопятся. Регав, иди поговори с ними. Не мне тебя учить, как облапошивать.
По причалу к драккару спешили трое вилакин, двое с короткими кривыми мечами и круглыми щитами, а один – в роскошном плюмаже из алых, синих и золотистых перьев, с жезлом в руке.
Подушка кивнул и поспешил туда, где матросы-сиаи возились со сходнями.
– Вождь, что ли? – Хести Лис брезгливо оттопырил нижнюю губу. – Ох, как не люблю я всех этих правителей… князей, принцепсов, императоров… И зачем только боги терпят их непотребства?
– Это не нашего ума дело, – Сторри подпустил в голос суровости. – Но зато когда мы успешно выполним задание владыки, то он уничтожит всех этих властителей, и миром будем править мы, жрецы!
– А заодно истребит все другие народы. – Хести мечтательно улыбнулся. – Богомерзких барги, кивагор и прочих. А этот грязный городишко сметем с лица земли подобно куче навоза.
– Нет, не так. – Бычье Копыто помотал головой. – Место-то красивое. Его нужно просто
– Здравая мысль. Но, чтобы это произошло, нам предстоит еще поработать, истребляя всяких уродов.
Хести Лис замолчал, и жрецы поглядели туда, где Регав Подушка вел переговоры.
Судя по тому, что обладатель плюмажа и жезла истово кивал, а губы его кривились в улыбке, дела шли как надо.
Бриг стоял на месте, словно приклеенный к глади моря, и паруса его висели.
– Сами видите, штиль, госпожа, – капитан, невысокий и совершенно лысый барги, развел руками и испуганно заморгал.
– Это я вижу, – проговорила Алинэ, верховная жрица Озерной Королевы, ее черные глаза загорелись, а разметавшиеся по плечам волосы, похожие на языки пламени, задвигались, точно готовые укусить змеи.
Все находившиеся на палубе воины, матросы, служительницы богини – невольно замерли.
Юнга, сидящий на рее, икнул и от испуга едва не свалился.
– Я это вижу, – повторила Алинэ, – и это настолько плохо, что ты не можешь даже представить…
Она чувствовала гнев и нетерпение богини, ощущала как свои собственные, и эти чувства были столь сильны, что не давали спать. Кроме того, понимала, что отстает, не успевает, что проклятый чужак готов ускользнуть, и это казалось больнее, чем удар кнутом, вымоченным в соляном растворе.
Хотелось кричать, рвать на себе одежду вместе с кожей, только бы избавиться от зуда под ней.
– И что же делать, мудрая? – пискнула одна из младших жриц.
– Молиться. Ничего иного не остается.
Штиль настиг их два дня назад, когда обрывистые берега Среднего пальца исчезли из виду. Некоторое время продержался слабый ветер, но затем исчез и он.
– Как скажешь, госпожа. – И капитан неловко опустился на колени, забормотал Воззвание об Избавлении от Жажды.
К первому голосу присоединились другие.
Они молились ей, Алинэ сир-Эроен, уроженке крохотной деревушки, затерянной в диких лесах Желтого кряжа. Верили в то, что она воплощает в себе Озерную Госпожу, ту, кто охраняет народ барги от опасностей.
«Дурачье, – подумала Алинэ, закрывая глаза. – Молитвами тут не поможешь, только вам об этом знать не нужно».
– …ороси посевы наши, – басили матросы.
– …и омой лица наши, – шептали жрицы, ради богини забывшие объятия мужчин.
– …Да отринем мы душевную сухость! – восклицали воины из храмовой стражи, знавшие молитвы не хуже служителей.
А Алинэ стояла неподвижно и концентрировала внимание.
Исчез корабль, пропало ее собственное тело, растворился весь мир. Осталось лишь голубоватое свечение, и в нем – контуры создания, похожего на бело-серую змею без рта, но с огромными, искрящимися белизной глазами.