Игра в реальность
Шрифт:
Витька медленно повернул голову в мою сторону.
Увидев глаза приятеля, я был поражен. Никогда еще взгляд Витьки Кровица не был таким пустым и тусклым, абсолютно равнодушным ко всему, как сейчас.
– Клиппер не работает, – сказал я, не придумав ничего лучшего.
Витька ничего не ответил.
– Менелай считает, что нужно попытаться выбраться отсюда каким-нибудь другим способом.
По-прежнему молча, Витька достал из кармана мятую пачку сигарет «Памир». Вытянув одну сигарету из пачки, он хотел было сунуть ее в рот, но, передумав, кинул в сторону.
Витькино лицо скривилось. Гримаса была похожа одновременно и на кривую, мерзкую усмешку, и на попытку удержать рвущиеся из груди рыдания.
– Тебе нужны еще какие-то аргументы? – не глядя на меня, спросил он сдавленным голосом.
Я приподнял левую руку и развел пальцы в стороны. Очертания ладони были пока еще четкими, но казалось, что кожу покрывало какое-то слизистое полупрозрачное вещество, полностью скрывающее ее фактуру.
– Хватит! – резкий удар в плечо едва не опрокинул меня на песок. – Заставь своего друга подняться на ноги!
– Зачем? – спросил я равнодушным голосом.
Я не ощущал апатии, которая превратила Витьку в жалкое подобие самого себя, но при этом был уверен, что никакие старания не спасут нас от того, что должно произойти. И в душе я уже почти смирился с этим, отчего любые действия казались мне бессмысленными и совершенно ненужными. Если бы я курил, то, наверное, опустился бы сейчас на песок рядом с Витькой и не спеша выкурил свою последнюю в жизни сигарету. Быть может, даже не испытывая потребности в курении, я бы попросил у Витьки сигарету, чтобы хоть чем-то занять последние минуты, если бы только у него было что-то другое, а не «Памир», заставляющий с отвращением морщиться даже заядлого курильщика. Что могло быть абсурднее и глупее, чем унести с собой из этой жизни воспоминание о мерзком вкусе низкокачественного табака?.. К тому же в этом мире сигарету невозможно было прикурить… Или все же можно, если как следует постараться и вообразить себя курящим сигарету?..
– Очнись! – Менелай отвесил мне такую оплеуху, от которой голова моя мотнулась из стороны в сторону, словно маятник метронома. – Вы пока еще живы!
– Надолго ли?..
– Ищите выход!
– Клиппер не работает.
– Ищите другой выход.
– Выхода нет.
– Он должен быть!
– К черту…
– Это нереальный мир, – быстро заговорил Менелай, стараясь убедить меня в чем-то, чего я пока не мог понять. – Все, что в нем есть, создано вашим воображением. Следовательно, для того, чтобы найти выход, нужно только поверить в то, что он существует!
Пожалуй, в рассуждениях Менелая была своя логика. Только сейчас у меня уже не оставалось сил на то, чтобы сосредоточить внимание на поисках несуществующего выхода. Да, черт возьми, я хотел, но не мог поверить в то, что этот выход существует!
Менелай быстрее меня понял, в чем дело.
– Ладно, будем действовать иначе, – сказал он.
В следующую секунду Витька получил удар в плечо и упал на песок.
– Ты что! – возмущенно закричал он, еще не понимая, кто его ударил.
– Не давай ему опомниться! – в приказном
Я все еще не понимал, что задумал Менелай, но автоматически подчинился ему. Сейчас это было именно то, что мне требовалось: конкретные и четкие распоряжения, которые следовало просто выполнять, не думая о том, для чего это нужно.
Я схватил Витьку за руку и заставил его подняться на ноги.
– Что вы все ко мне пристаете! – возмущенно выкрикнул Витька, глядя на меня по-собачьи злыми глазами.
– Скажи ему, что я знаю, где находится выход, – тут же подсказал ответ Менелай, добавив: – Только скажи это уверенно, чтобы он поверил.
– Менелай знает, как выбраться отсюда, – заявил я Витьке.
– Чушь, – не задумываясь отмахнулся он. – Без клиппера нам отсюда не выбраться.
– Менелай знает, где находится переход в другой вариант реальности. Им пользовался Одиссей, тот, другой, с которым был знаком Менелай.
Я наконец-то понял, чего хотел добиться Менелай. Если я сам не в силах создать выход из иллюзорного мира, потому что не могу поверить в его существование, то вместе с Менелаем мы могли попытаться убедить в этом Витьку. И тогда Витькино живое воображение создаст этот самый выход. Шанс, конечно, был призрачным, как, впрочем, и весь багровый мир, но что еще нам оставалось?
– Что ты несешь? – презрительно скривился Витька.
Но я успел заметить, как в его глазах мелькнули живые огоньки интереса.
– Вспомни описанное Гомером путешествие Одиссея в загробный мир. – Мне уже не требовалось дожидаться подсказок Менелая, я самозабвенно врал Витьке без помощи спартанца. – Это был тот же самый иллюзорный мир, в котором мы сейчас находимся. Одиссей верил в то, что оказался в загробном мире, и это позволило ему увидеть его таким, каким он его себе представлял. А заодно и встретиться с умершими родственниками.
– Отлично придумано, – похвалил Менелай.
– И Менелай знает, где находится этот выход? – все еще с изрядной долей сомнения спросил Витька.
Но я был уже почти уверен, что стоит мне сказать «да», и он бросится на поиски этого несуществующего выхода.
– Менелай утверждает, что до него совсем недалеко, метров двести, не больше, – ответил я.
Витька быстро глянул по сторонам.
– Я не вижу ничего похожего на выход.
– Потому что мы видим только то, что создано нашим воображением, – объяснил ему я. – Мы увидим выход, только когда подойдем к нему вплотную.
– Куда нужно идти? – тут же спросил Витька.
– Куда? – повторил я его вопрос, обращаясь к Менелаю.
– Куда угодно, – ответил спартанский царь. – Только не проявляй неуверенности, выбирая направление.
– Туда! – указал я пальцем Витьке за спину.
Витька молча развернулся и зашагал в указанном направлении.
Теперь я видел, что его ноги обуты в кроссовки, правда, не мог определить их цвет, который постоянно менялся.
– Как выглядит выход? – спросил он, когда мы прошли больше половины обозначенного мною расстояния.