Игра в убийство. На каждом шагу констебли
Шрифт:
– Где он лежал?
– Вот здесь. – Доктор пересек холл, инспектор Аллейн последовал за ним. Пол перед гонгом был чисто вымыт, чувствовался запах дезинфекции.
– Лицом вниз?
– Первоначально, я думаю, да. Но как я уже упоминал, тело переместили. Ему всадили в спину его собственный кинжал, русско-китайского происхождения, точно между лопатками, причем под таким углом, что кинжал пронзил сердце. Моментально.
– Понятно. Ну, исполнять свою ритуальную песню, а вместе с ней и танец по поводу перемещения тела и мытья полов, я полагаю, теперь бессмысленно. Ущерб
Доктор Янг выглядел крайне смущенным.
– Я очень сожалею. Сэр Хюберт настаивал. Это было очень трудно… отказать ему.
– Как вы считаете, смогу я перекинуться парой слов с сэром Хюбертом? – спросил Аллейн. – Прежде чем мы двинемся дальше, я имею в виду.
– Думаю, вы сможете это сделать некоторое время спустя. Он, разумеется, в шоке, и я посоветовал ему на пару часов прилечь. Его племянница, мисс Анджела Норт, ожидает вас. А потом она сообщит ему о вашем прибытии. Я сейчас пойду позову ее.
– Спасибо. Кстати, а где остальные гости?
– Они все были строго предупреждены, – умело ввернул наконец констебль Банс, – что покидать дом запрещено. Кроме того, я предложил им не заходить в холл и гостиную, а собираться в библиотеке. Сэр, за исключением того, что помыли пол, никто здесь больше ничего не трогал. Ничего. И в гостиной тоже. На всякий случай.
– Великолепно. А ведь злые языки нагло утверждают, что наша полиция плохо работает. Ну и где же они все-таки?
– Одна из дам находится в постели, остальная компания собралась в библиотеке, – он показал большим пальцем назад, через плечо, – обсуждают случившееся.
– Это должно быть очень интересно, – заметил инспектор без тени иронии в голосе. – Доктор Янг, не будете ли вы так любезны пригласить мисс Норт.
Доктор поспешил наверх, а инспектор Аллейн провел краткое совещание со своими подчиненными.
– Сомневаюсь, Бейли, что вам удастся здесь найти что-нибудь стоящее, – заметил он эксперту по дактилоскопии. – До нас тут хорошо полазили. Думаю, вы найдете здесь отпечатки всех обитателей дома. Но все же попытайтесь, пока я буду разговаривать с людьми. А вы, сержант Смит, сделайте снимки места, где было найдено тело, и, разумеется, самого тела.
– Слушаюсь, сэр.
Констебль Банс заинтересованно прислушивался.
– Вам прежде приходилось заниматься делами такого рода, констебль? – спросил инспектор.
– Никогда, сэр. Самое большее, на что здесь способны, сэр, – это мелкое воровство… ну, и еще превышение скорости. А так больше ничего. Жизнь в деревне, как видите, тоже имеет свои преимущества. А в доме сейчас находится репортер одной из лондонских газет.
– Вот как! Что вы имеете в виду?
– Это мистер Батгейт, сэр, из «Гудка». Он один из гостей, сэр.
– А вот это уже настоящее везение, – сухо заметил инспектор Аллейн.
– Да, сэр. Он здесь, сэр.
Сверху спускались Анджела, доктор и Найджел. Девушка была чрезвычайно бледна, но весь вид ее свидетельствовал
– Я сожалею, что вынужден вас побеспокоить, – сказал он, – но, как я понял доктора Янга…
– Все в порядке, – сказала Анджела. – Мы вас ждали. Это мистер Батгейт, который оказывает мне сейчас большую помощь. Он… он кузен мистера Ренкина.
Найджел пожал руку инспектору. С тех пор как он увидел Чарльза, лежащего лицом вниз, такого отчужденного, безнадежно холодного, с ним произошла неясная метаморфоза. Он любил Чарльза, это несомненно. Но сейчас не ощущал ничего – ни печали, ни ужаса, ни даже жалости. Один только противный холод внутри.
– Я очень извиняюсь, – сказал инспектор Аллейн, – но вам, по-видимому, неприятно находиться здесь. Могли бы мы пройти еще куда-нибудь?
– В гостиной сейчас никого нет, – сказала Анджела. – Пойдемте туда.
Они расположились в гостиной, где вчера после полудня Чарльз Ренкин танцевал с миссис Уайлд танго. Анджела и Найджел, рассказывая по очереди, восстановили инспектору всю историю их «игры в убийство».
У Анджелы было достаточно времени внимательно рассмотреть своего первого в жизни детектива. Аллейн был далек от любого стереотипа. Он был не похож на полицейского в штатском – никакого там пытливого пронзительного взгляда и всего прочего. Он напоминал одного из друзей дяди Хюберта, человека их круга. Очень высокий, худощавый мужчина с темными волосами и серыми глазами. А уголки этих глаз были повернуты книзу. Получалось, будто глаза улыбаются, а рот нет. «Руки и голос у него просто превосходные», – подумала Анджела и от этого вдруг почувствовала себя менее несчастной.
Впоследствии Анджела призналась Найджелу, что инспектор Аллейн ей понравился. В разговоре с ней он не выказал ни малейшего намека на какой-то личный интерес. При других, менее трагических, обстоятельствах это, конечно, бы ее задело, как и любую современную девушку, но сейчас она была даже рада его отчужденности. Маленький доктор Янг сидел рядом и слушал, издавая изредка свои характерные горловые звуки. Аллейн сделал несколько заметок в своем блокноте.
– Значит, вы говорите, – пробормотал он, – что игра ограничивалась пятью с половиной часами. То есть она начиналась в пять тридцать и закончиться должна была к одиннадцати. Закончиться «судебным разбирательством». Тело было обнаружено без шести минут восемь. Доктор Янг прибыл тридцатью минутами позже. Так, так, позвольте мне это записать. У меня, знаете ли, чрезвычайно дырявая память.
Вот такое необычное и совсем неубедительное замечание завершило их беседу.
– А теперь, если вы не возражаете, – сказал инспектор, – я хотел бы встретиться с остальными обитателями дома. По очереди, конечно. А тем временем, мисс Норт, пока мы с доктором Янгом будем двигаться к кабинету, может быть, вы выясните, сможет ли сэр Хюберт повидаться со мной?
– Конечно, – согласилась Анджела и повернулась к Найджелу: – Ты подождешь меня здесь?
– Я подожду тебя, Анджела, – сказал Найджел.