Игра в убийство. На каждом шагу констебли
Шрифт:
– Василий, а вы можете идти, – произнес сэр Хюберт.
– Уже давно следовало бы подать гонг на переодевание к ужину, – сказал Василий, перед тем как исчезнуть.
– Боже, – воскликнула Анджела, – уже девять часов! Через полчаса ужин. Давайте поторопимся.
– За нами по-прежнему наши старые комнаты? – спросила миссис Уайлд.
– Да… ой, погодите минуточку… ведь мистер Батгейт не знает. Артур, вы покажете ему? Для него отведена малая валлийская комната, а ванная у вас общая. И не опаздывайте, а то повар дяди Хюберта подаст в отставку.
–
Он плеснул в бокал себе и миссис Уайлд тоже, не спрашивая ее согласия.
– Чарльз, ты что, решил меня напоить? – спросила она (ну почему, почему молодые женщины определенного типа так часто в подобных ситуациях задают этот вопрос и находят его очень смешным?). – Артур, а ты меня не жди. Я воспользуюсь ванной Анджелы, когда она закончит.
Анджела и сэр Хюберт уже ушли. Доктор Токарев поднимался по лестнице. Артур Уайлд блеснул стеклами очков в сторону Найджела.
– Вы идете?
– Конечно.
И он последовал за Артуром Уайлдом вверх по пологой лестнице на слабо освещенную площадку второго этажа.
– Вот здесь наша комната, – пояснил Уайлд, указывая на первую дверь слева. – Эту каморку рядом я обычно использую как гардеробную. А вот здесь будете располагаться вы. Между комнатами как раз наша общая ванная.
Найджел очутился в небольшой, довольно милой комнате, обшитой дубовыми панелями. Количество мебели здесь было минимальным – один-два старинных валлийских предмета. В левой стене виднелась дверь.
– Она ведет в общую ванную, – сказал Уайлд, открывая ее. – А с другой стороны можно попасть в мою гардеробную. Я предлагаю вам первому занять ванную.
– Что за чудесный дом!
– Да, прекрасный во многих отношениях. Вы знаете, к Франтоку как-то очень быстро привязываешься. Уверен, с вами произойдет то же самое.
– О, – смущенно произнес Найджел, – я, право, не знаю… это ведь мой первый визит сюда… не уверен, появлюсь ли здесь еще раз.
Уайлд ласково улыбнулся:
– А я уверен, что появитесь. Хендсли никогда не приглашает человека, если не убежден, что захочет пригласить его вторично. А теперь я должен идти и помочь жене отыскать все те вещи, которые она, как ей кажется, забыла дома. Свистните мне, как только покончите с умыванием.
Он открыл дальнюю дверь ванной и скрылся за ней, напевая что-то себе под нос слабеньким приятным тенором.
Обнаружив в комнате свой видавший виды чемодан, Найджел решил времени зря не терять и немедленно отправился в ванную. «Надо же, – подумал он, вспомнив свою скромную квартиру на Ибори-стрит, – как здесь все замечательно устроено. И главное, горячая вода в любое время суток».
Через пятнадцать минут он был вымыт, побрит и одет. Покидая комнату, Найджел слышал, как Уайлд еще плескался в ванной.
Бодро спускаясь вниз, он надеялся, что мисс Анджела тоже выйдет пораньше. В противоположном конце холла дверь справа от лестницы была открыта. За ней виднелась ярко освещенная комната. Найджел вошел и очутился
Он снял со стены ружье фирмы «Меннлих» восьмого калибра и начал его рассматривать и тут неожиданно услышал голоса, доносящиеся из салона позади.
Говорила миссис Уайлд, и Найджел, к своему ужасу, обнаружил, что она и ее спутник вошли сюда следом за ним и находятся в салоне уже несколько минут, а он оказался в роли невольного свидетеля их разговора. Все это было очень неприятно, но заявлять о своем присутствии было уже слишком поздно.
– …и я еще раз хочу тебе сказать, – торопливо говорила она, понизив голос, – ты не имеешь права так мной помыкать… абсолютно никакого права. Ты обращаешься со мной, как будто я у тебя на побегушках.
– Хм, а я-то считал, что это тебе приятно.
У Найджела засосало под ложечкой. Он узнал голос Чарльза. Он услышал, как чиркнула спичка, и представил кузена, наклонившегося прикурить сигарету. Марджори Уайлд тем временем продолжала:
– Чарльз, ты просто невыносим… Ну, дорогой, ну почему у нас с тобой все не как у людей? В конце концов…
– Да, дорогая… Что в конце концов?
– Что у тебя с Розамундой?
– Розамунда? О, это загадочная натура. Она говорит, что я ей слишком нравлюсь, чтобы выйти за меня замуж.
– И ты все это время… со мной… ты… О, Чарльз, неужели ты сам не видишь?
– Вижу-вижу, – послышался бархатный баритон кузена. Эта реплика прозвучала у него вроде бы нежно и в то же время властно.
– Боже, какая я дура, – прошептала миссис Уайлд.
– Ты? Нет, ты не дура, а просто маленькая козочка. Иди ко мне.
Ее бормотание внезапно прекратилось. Наступила тишина. Найджел затаился ни жив ни мертв.
– Ты меня любишь? – послышался шепот.
– Врать не стану. Чего нет, того нет. Но зато ты очень, очень меня привлекаешь. Тебя это устраивает?
– А Розамунду ты любишь?
– О, Марджори, ради бога!
– Я тебя ненавижу, – быстро проговорила она. – Я, кажется, могла бы… могла бы…
– Марджори, успокойся и не устраивай сцен. Ну что ты в самом деле… да перестань же ты брыкаться!..
До Найджела донесся резкий хлопок, происхождение которого сомнений не вызывало. Затем послышались торопливые шаги, шорох открываемой и закрываемой двери.
– Чертовщина какая-то, – задумчиво произнес Чарльз.
Найджел представил, как он потирает покрасневшую щеку ладонью. Минутой позже Чарльз через ту же дальнюю дверь тоже покинул салон. Когда эта дверь открывалась, Найджел услышал в холле голоса.