Игра. P.S.
Шрифт:
— Ром, мне нужно идти. Я вызову себе такси.
— Бельчонок… — схватил за руку.
Я еще не всё сказал. Не сказал самого главного. Не сказал, что люблю. Люблю сильно. Люблю нежно. Люблю до боли в сердце. Люблю и не могу без тебя.
— Ром, пожалуйста…
Бельчонок, нет. Не уходи. Не разрушай нас. Пожалуйста. Дай мне хоть невзрачную надежду…
Смотрел в ее глаза. Видел боль. Чувствовал дрожь. И понимал, если не отпущу, сделаю еще больней. Убирая свою руку, чувствовал ненависть. Я ненавидел себя. Только сейчас
Она ведь не такая. Другая была раньше. А сейчас загнанная, словно не живая совсем. Не смотрит, не видит, не говорит, не слышит. Просто есть. А эмоций, чувств — нет.
— Бельчонок, у меня есть шанс?
— У тебя было столько шансов, но ты ими не воспользовался. А сейчас я не понимаю, зачем тебе он…
Ушла.
А я ошарашено смотрел ей в след. Отшила. Меня отшили впервые. Если честно, то вообще пофиг на это. Важно, что это она. Бельчонок меня отшила. Думал, вернется ко мне. Даст шанс. Хотя бы выслушает. Будет злиться. Обижаться. Но со мной. Будет рядом.
Но она не хочет. Не хочет меня рядом.
Обсел обессилено на стул.
До меня наконец дошло. Все неправильно. Я жил неправильно. Я всю жизнь твердил себе:
— Не люби. Не привыкай ни к кому. Чтобы не страдать.
А надо было просить у судьбы:
— Позволь любить и быть любимым. Избавь от одиночества, чтобы быть счастливым.
И судьба мне предоставила демоверсию счастья. Но я не продлил подписку. Отказался от полной версии.
Это финиш. Финиш истории любви Ромы Ветрова и Кати Богдановой.
— Ром… — услышал я над головой.
Глава 23
Катя
За столиком в кафе я стала ловить себя на глупых мыслях. Просто идиотских. Мне хотелось прикоснуться к нему. Прикоснуться и почувствовать тепло, а не боль. Я захлебываюсь в боли от каждого нашего соприкосновения. Даже взглядами. Но где-то глубоко в сердце было то, что вызывало во мне ощущение, что может быть хорошо рядом с ним. Я знала, стоит мне только немного ослабить контроль разума над сердцем, и я брошусь в его объятия. Но действительно ли почувствую там тепло?
Очень много «если» и «но», чтобы пробовать.
Очень много планов, в которых нет Ромы.
Очень много было плохого, чтобы забыть и начать сначала.
Очень много обещаний, которые нельзя нарушить.
И неугомонное трепыхание сердца. Очень мало.
С паникой смотрю на свои руки, которые трясутся, и понимаю, насколько это всё нелепо. Бред какой-то. Почему всё так неправильно? Почему я так себя веду? Почему чувствую то, что не должна? Почему жду чего-то ото всех?
Где Катя Богданова, которая
Неужели я стала такой беспомощной, слабой, хрустальной? Неужели я не могу одна? Неужели мне нужен мужчина? Опора? Поддержка? Забота? Ласка? Любовь?
Вопросы есть. Ответов нет. Стиснула трясущие руки в кулаки и улыбнулась. Пора отбросить свои эмоции и трезво взглянуть на ситуацию.
Набрала номер. Не отвечает.
Ясно. Значит, наш разговор с Ромой не закончен. Нужно вернуться.
— Ром… — решительно сказала я парню, который продолжал сидеть на том же месте, опустив голову. От моего голоса его встряхнуло.
— Бельчонок?
— Дема? Ты с ним говорил? Поэтому ты приехал вместо его в аэропорт?
Пытаюсь быть равнодушной. Не получается. Путаюсь в словах, мыслях. Потому что он выглядит так, что сердце сжимается от жалости.
— Да.
Его ответ меня не устраивает.
Во-первых, мне хотелось, чтобы он сам искал встречи со мной, а не действовал по наводке старшего брата.
Во-вторых, чувствовала себя так, словно Дема меня предал.
— Где он? Он не отвечает на мои звонки.
— У себя на квартире, — делает шаг в мою сторону. — Тебя отвести к нему?
— Нет. Я уже вызвала такси, — разворачиваюсь и убегаю. Чтобы не сорваться от его взгляда. Чтобы не передумать. Чтобы не пойти против себя самой. Чтобы не вынимать из себя то, что так упорно стараюсь спрятать. И пусть где-то в груди скребет, я посылаю всё к черту. Нет смысла напоминать сердцу о чувствах. Есть границы, которые нельзя нарушать. Я не перейду шлагбаум между мной и Ромой.
— Что празднуешь?
Дема сидел на полу, облокотившись спиной о диван. Рядом валялись две пустые бутылки. В руках он держал третью.
— Дикарка? — еле выдал он заплетающимся языком. — Я тебя не ждал…
— А вот я тебя ждала.
Подошла и забрала бутылку. Дема поднял на меня глаза. И я мгновенно сменила гнев на милость. Смотрю на его и таю. Не могу обидеться. Не могу злиться. Даже отругать за эту подстроенную встречу с Ромой не могу. Потому что ему плохо. Я понимаю его, как никто.
— Ты как сюда попала? Рома привез?
— Нет. Не Рома. Я приехала на такси. Ты почему на звонки не отвечаешь?
— Вы поговорили с Ромой?
— Да.
— Ты решила дать Роме второй шанс?
— Это не я дала Роме второй шанс, а ты. Что всё это значит, Дём?
Демьян встал и, пошатываясь, направился на кухню. Налил в стакан воды и осушил в два глотка. Я подошла к нему, но он игнорировал меня, пялился в стену.
— Дёма! — крикнула я, желая привести его в чувства, вызвать на диалог. — Не молчи. Мы договаривались обо всем говорить друг с другом. И что теперь?
— Рома — мой брат.
— Это не даёт ему никаких привилегий.