Играть, чтобы жить. Кн. V. Битва. Кн. VI. Война. Кн. VII. Исход
Шрифт:
Разница в характеристиках запредельна – тварям проще убиться о мифрил, чем пробить доспех. Но демонов много, очень много! Удары в спину игнорят умения честного боя – я не могу уклоняться и блокировать, работают лишь модификаторы физического сопротивления и брони. Урон идет почти всегда со звездочкой крита, хотя в основном цифра повреждений частит сиротливыми нулями. Наверное, со стороны это даже красиво – в небеса бесконечным потоком мчатся красные цифры полученных повреждений: «0… 12… 0… 0… 4… 0*… 0… 0… 21*… 0… 7… 19*…» Часто, очень часто…
Сотня хлестких ударов в секунду –
Жизнь утекает из меня тонкой, но очень быстрой струйкой. Едва успеваю бросать взгляды по сторонам, пытаясь сохранить управление боем. Парней практически не видно, лишь шевелятся неестественно огромные кучи демонов. Нас захлестнуло и затопило мелкими тварями. Окутало цепями, рвущимися как гнилые нити под напряжением трехсотуровневых мышц былинных богатырей.
Лечение нам не светит – кастовать под градом ударов практически невозможно, а организовать нормальный тыл мы не в состоянии. Зена бьется наравне со всеми, прикрываясь небольшим щитом из огромной чешуйки древнего дракона и довольно ловко орудуя сверкающей булавой. Однако ей тяжелее всех – клирик не воин, пассивных умений ближнего боя не имеет, удары по ней проходят чаще и жестче. Статистический макрос записал на счет экс-наемницы чуть больше полусотни тварей, однако сама старушка уже потеряла половину хитов. Захлебывается регенерация, тают фиалы, но общий дебет здоровья по-прежнему отрицательный.
Даю Гумунгусу команду охранять клирика, хотя толку в этом чуть – просто рядом с микрохолмом гоблинши вырастает макрохолм медведя. Снять с нее нападающих мой пет не в состоянии. Тот самый случай, когда Фортуна на стороне больших батальонов.
Разорвать дистанцию наш хилер не может – тыла нет, вокруг – сплошное море низкоуровневой нечисти. Уже через секунду об этом приходит грустное напоминание. Вначале – веселое: Динг! «Ваш фамилиар получил новый уровень!», а через мгновение: «Ваш фамилиар пал в бою!» Достали-таки Барсика вездесущие твари…
Кривлюсь – опыта жалко до слез. Проверяю полоску жизни следующего претендента на слив – Белки. Хиты гончей в оранжевом диапазоне, выглядит собачка как бронированный доберман, нарвавшийся на стаю больных бешенством кошек. Рявкаю в пси-диапазоне:
– Уходи! Кайти! Таскай их за собой, разберемся с этими – снимем с тебя!
Гончая поняла! На трех лапах, пятная снег кровью и теряя пластины брони, собачка рванулась к горизонту, уводя за собой одну из центурий Безумцев.
Как сухую траву, косит демонов Умка. Те слепо бросаются вперед, словно куропатки на идущий по ниве комбайн, пытаясь увести железного монстра от гнезда. Эффект, правда, чуть более заметен – наш тролль уже на восьмидесяти процентах и время от времени вынужден снижать свой боевой напор, делая короткие паузы для приема фиалов.
Смотрю состояние петов – пауки просели на десяток процентов, время естественной регенерации в покое – около двух минут. Однако урон постепенно нарастает – пластины
Мой зомби-взвод выполняет поставленную задачу – рвется к стрелкам, пробивая себе дорогу сквозь два легиона Церберов. Псы гроздьями висят на лапах, крошат зубы о броню инсектоидов и гибнут сотнями. В этом бою их видовые умения бесполезны, а балансовые противовесы критичны. Кусать три цели перед собой у них не получается – просто некого, а контратаковать на каждый удар не выходит физически – все атаки пауков однозначно смертельны.
Три минуты боя – падает один из штандартов Церберов. Пауки намололи по четыре десятка псов, обнулив первый легион прикрытия магических лучников.
Вражеский лидер ревет очередную команду, переключая стрелков на более опасные цели и разворачивая ближайшую тысячу Безумцев. Решение верное – удар в спину паукам однозначно приоритетней, чем толкотня в море мелких бесов в ожидании своей очереди на плюху от Анунаха или Умки. Площадь нашего соприкосновения с противником конечна, максимальная плотность атаки – два десятка Безумцев в один момент времени.
Вот Господин Хаоса не выдерживает, поднимает на дыбы огромного вороного жеребца и сам бросается в бой на наиболее угрожающем участке. Один из пауков стоптал истончившуюся цепь Церберов и ворвался в уязвимые для ближнего боя ряды стрелков.
Чужой Игрок на полторы сотни уровней ниже моего пета, однако его это не смущает. Баланса между двумя мирами нет, уровни, экипировка, умения и артефакты – спорны и неравнозначны. Простейший арт из ВиртГероев с модификатором на Удачу – Пятилистный Клевер за пять сотен золотых в условиях Друмира превращается в уникальный чит для тех же крафтеров…
Враг сверкает спецэффектами боевых комбо, бьется уверенно и легко, споро обстругивая пауку лапы и превращая его в злой и неподвижный кусок плоти. Свита Лидера – чертова дюжина Владык Бездны сто пятидесятого уровня – довершает начатое, шинкуя несчастного пета черными, истекающими Тьмой клинками.
Зена все больше сдает. Ее хиты падают до трети, когда Анунах решает применить один из козырей. Активировав тридцатисекундную неуязвимость – паловскую абилку с шестичасовым откатом, он зачитывает «Массовое Излечение», надеясь подлечить всех наших, до кого дотянется площадное заклинание.
Эффект поразителен – магия, несущая Истинный Свет, выжигает вокруг паладина круг двадцатиметрового диаметра, уничтожая демонов и смешивая пепел их тел с белоснежным покровом Аляски.
Ха! А ведь мы и забыли о предельной уязвимости к Свету! Хвала игровому балансу и его богу – корейскому рэндому!
Результат Анунаху нравится – сотня тварей отправилась в преисподнюю, а союзные цели окрепли на семь сотен хитов!
Безумный Легион не терпит пустоты – море демонов вновь схлопывается вокруг Андрея, но лишь для того, чтобы опять осыпаться пеплом. Под прикрытием неуязвимости Анунах успел повторить этот трюк еще четыре раза, практически ополовинив оставшийся без надзора Игрока легион, слепо исполняющий последний приказ Повелителя.