Играя с огнём
Шрифт:
Но тут старый уже и сам поправлялся — я ещё ОЧЕНЬ нескоро смогу такой прикол вытворить, хорошо если как раз к концу обучения. Тот же меч или что-то по отдельности из доспехов я мог ещё сделать, а вот весь целиком…
Заклинание этого доспеха словно было луковицей. Первым делом нужно было представить нечёткий образ поддоспешника. Это я легко сделал. А вот потом, его надо представить в деталях — прошитый так, цвет такой-то, наполненный тем-то, весящий столько-то… геморрой, короче…
По сути, только сегодня и смог перейти к этому моменту. Дальше нужно было представить с
Я пока не пробовал, но уверен, что с минимальной практикой смогу трансфигурировать любую часть по отдельности или даже две. Думаю, то будет шлем и… хм… латные перчатки. А там, становясь сильнее и одно за другим осваивая дополнительные части, я когда-нибудь создам и полный доспех.
— У тебя большие успехи, мой мальчик. — И, хотя ментальный щит дрожал, но я спокойно выдерживал уже пару минут взгляд Дамболдора, пока он давил своей ментальной силой на меня. Но вот, он отвёл взгляд, и голова немного заболела в висках, будто у меня была мигрень. Фух… — Я бы сказал поразительные. У тебя явно нечто вроде врождённого таланта, что похож на родовой дар от Магии. Могу тебя лишь поздравить, это крайне редкое совпадение, когда он идеально сочетается с твоей личностью и силой воли. Когда я в первый раз пытался поверхностно ознакомится с твоим сознанием, зачаток твоего ментального щита почти ничего не мог мне противопоставить.
Он задумался, не сразу находясь со словами: — Но вот твоя воля… если сравнивать, тогда твой щит был твёрдой, но тонкой плёнкой, которую я пытался немного прорвать своей силой, тогда как крепкие руки в лице твоей воли настойчиво удерживали эту плёнку. Получилась патовая ситуация — ты сам не мог отступить из-за своего характера, даже если бы захотел. Но и я никак не мог своей силой наконец прорвать плёнку. Дай ты слабину хотя бы на миг и у меня бы вышло, а так…я просто волнами посылал свои ментальные силы, которые относительно безвредно растекались по твоему щиту, не в силах поколебать его и, в итоге, потратил больше половины сил ни на что, лишь измотав тебя. Я мог бы продолжить или концентрированно ударить по твоему сознанию, но… такие методы не совсем этичны к ученикам, как ты понимаешь. — Он немного устало откинулся на стуле, потирая виски и протягивая мне шипучку: — Лимонный щербет?
— А сейчас вы что думаете о текущей ситуации? — Приняв лакомство, я сразу им захрустел. Кислый, зараза… хотя под сладкий чай самое то.
— Сейчас… — Не спеша отвечать прямо, он опять начал издалека: — Раньше твой щит был просто хорошим — без трещин, без дыр и прочего. Будто стальная заслонка без единой прорехи. Я бы сказал, что даже среди волшебников это большая редкость — у всех есть какие-то нерешённые вопросы в их голове, что выливаются во всякие дефекты в самом щите. За все годы жизни я видел всего пару людей подобных тебе. Это были странные люди — с другими мыслями, другими планами на жизнь и идеями, нежели у меня самого или у других людей. Не обижайся, это скорее комплимент… Единственный минус щита — он был слишком тонкий. Он бы дал тебе пару секунд и даже я бы смог сделать с тобой почти что угодно даже без прямого контакта. Но сейчас…
— Сейчас твой щит почему-то изменился. Он окреп, но, что самое удивительное… он будто стал податливее. Теперь это не сплошная броня, как доспех, а скорее плотная одежда, защищающая
Слушая увлечённого своей речью старика, я думал — не зря он занял своё положение в каноне. Он любит и умеет говорить, заставляя себя слушать. Благо, что я знаю подноготную ситуацию. А то действительно доверял бы ему…
Он был прав — теперь я не просто полагался на свою волю, дабы она не давала ментальной силе старика проникнуть в моё сознание, а смог сделать качественный прорыв во всех ментальных аспектах, даже удивив старика. Как он сам сказал — это походит на родовой талант, чем на естественный ход событий. Впрочем…
Это было именно последним. Не могу сказать, что у меня прям сильная воля, просто я умею ей пользоваться — это можно сравнить с тем, что я экономно использую свои средства правильным образом, тогда как другие, зачастую имея большие средства, тратят их на всякую хрень, потому удивляясь — а куда всё делось?
Как боец, который может нанести сильный удар не за счёт сильных мышц и прочего, а потому, что каждый аспект в нём, ответственный за удар, находится на высоком уровне — он получает высокий результата при минимуме усилий. Другие не получат в таком же ударе почти ничего. Но они и не прошли путь этого бойца, дабы он сейчас мог так ударить, идя к этому всю свою жизнь и буквально вложив душу.
Конечно, со мной было всё сложнее — та самая каменная броня была надёжным инструментом. Я всегда думал, что могу на неё полагаться, дабы идти дальше по жизни — удар за ударом она будет всё сильней и проблем у меня уже не будет, пока я буду достаточно осторожен к жизни. Но менталистика внесла своё веское слово — сама броня была крепка, но суть за ней была уязвима и хрупка. Дамболдор был прав — лишь воля позволяла сдерживать то, что обрушивалось на меня сквозь эту броню. И вот тут я уже сам понял, что надо что-то менять, раз даже возможности для этого есть. Или адаптироваться.
Подобно тому, как шрамы остаются на всю жизнь или как глубокие раны затягиваются длительное время, я особо ничего не мог в себе не поменять, ни быстро броню убрать. Как я мог убрать то, что было мной? Может, будучи мастером менталистом можно хоть каждый день становится волевой личностью и наоборот, но сейчас я в этом понимал лишь чуть лучше обычного волшебника. Нужно было действовать осторожно, если я не хочу необратимых последствий.
Что такое сознание? Авторы этих книг не давали чётких определений. Они лишь сходились в одном — работать с ним можно было посредством любого ментального аспекта, будь то эмоция, мысль, воспоминание. Как внешне, другому человеку давая провокацию своей ментальной силой в виде какой-то мысли и прочего в ментальном противостоянии, в надежде на изменение сознания, так и внутренне — о чём-то подумал и раз, сознание хоть немного, и поменялось. Это было проблемой…