Игрок
Шрифт:
– Как дела, Марк?
– раздался голос Сургенора.
– Никаких проблем, - Таргет хотел было добавить, что теперь он понимает разницу между сидением у экрана монитора и десятикилометровым маршем по песку на своих двоих, когда до него дошло, что, очевидно, Сургенор так долго молчал умышленно, чтобы усилить чувство одиночества, хотя в душе он, несомненно, завидует Таргету. И Таргет почувствовал, что надо держать марку до конца.
– Неплохо размялся, - продолжал он.
– А как ты?
– Да вот никак не решу, что делать, - спокойно заметил Сургенор. Через три часа
– Тебе решать.
– Таргет с трудом сдержался, чтобы не вспылить. В этом весь Сургенор - дает понять, что он, Таргет, мог бы через несколько часов спокойно заняться поисками и на сытый желудок. А теперь придется провести ночь, сидя на воде и суррогатах. Другим неприятным моментом было то, что чужой, неизведанный мир становился в сто раз более чуждым для человека, который оказался с ним один на один.
– Ты прав. Нельзя перекладывать свои проблемы на других, - ответил Сургенор.
– Может быть, стоит рискнуть: съесть и то и другое?
– Ты действуешь мне на нервы, Дейв. Всего!
– Таргет поднялся, преисполненный решимости во что бы то ни стало добраться до цели, и зашагал вверх по склону, осторожно переставляя ноги по скользкой каменистой поверхности, покрытой густым слоем пыли, каскадами поднимавшейся при каждом его шаге. За грядой почва выровнялась более чем на один километр, а потом резко перешла в каменистые холмы. Казалось, валуны, ограничивающие небольшое плато с севера и юга, раскинуты в разные стороны бульдозерами.
По всему плато были разбросаны сотни изящных черных цилиндров. Ближайший лежал всего лишь в нескольких десятках метров от Таргета. Длиной около семи метров, он имел идеальную аэродинамическую форму. У Таргета учащенно забилось сердце, когда он вдруг увидел, что эти предметы не имеют ничего общего с канистрами, о которых говорил Сургенор.
Таргет достал из-за пояса миниатюрную телевизионную камеру и подключил к питанию скафандра. Несколько секунд заряжал ее, а потом направил на ближайший цилиндр.
– "Эзоп", - доложил он, - есть визуальный контакт.
– Изображение довольно приличное, Марк, - послышалось в наушниках.
– Я подойду ближе.
– Стоп!
– резко скомандовал "Эзоп".
Таргет замер на месте:
– В чем дело?
– Возможно, ни в чем, Марк, - уже спокойнее продолжал "Эзоп". Поступающая информация показывает, что на поверхности объектов нет пыли. Это так?
– Кажется, да.
– Таргет внимательно оглядел сверкающие черные цилиндры и с сожалением отметил про себя, что упустил этот момент из виду. Цилиндры выглядели так, словно их оставили здесь только сегодня утром.
– Кажется? Какой-нибудь визуальный эффект мешает сделать однозначный вывод?
– Не смеши меня, "Эзоп", я уверен в этом. Повторяю, они тут совсем недавно.
– Исключено. Посмотри, вблизи объектов есть пыль?
Таргет прищурил глаза и, несмотря на яркий слепящий свет, отражаемый стальными цилиндрами, заметил, что их окружает плотный слой пыли. Он сообщил о своем наблюдении "Эзопу".
–
– Действуют даже через семь тысяч лет. Я все понял, Марк. Сразу же после планетарной съемки я направлю сюда "Сарафанд" для проведения всестороннего исследования. Поворачивай обратно и жди нас у подножия холма.
– Черт возьми, зачем? Я столько сюда топал, чтобы просто так уйти? возмутился Таргет. У него мелькнула мысль, а не нарушить ли приказ "Эзопа", но тогда обеспечен официальный выговор, лишение премиальных и увольнение. И он решил пойти на хитрость.
– Но в таком случае мне придется прохлаждаться пять-шесть часов. Таргет постарался придать голосу твердые нотки, чтобы "Эзоп" не мог понять, что он что-то замышляет.
– Я хочу осмотреть их вблизи.
– Разрешаю, но при условии, что телевизионная камера будет работать непрерывно.
Таргет чуть было не вспылил. Какая-то машина, удаленная от него на тысячи километров, пытается диктовать ему, но сдержался. За месяцы работы в Службе он почти свыкся с тем, что члены команды прозвали бортовой компьютер "Эзоп" капитаном и подчинялись любой его команде, как будто перед ними стоял трехзвездный генерал. То, что тобой, как марионеткой, командуют на расстоянии, было неприятно, но зачем поднимать шум, а вдруг там, впереди, что-то действительно интересное. Хоть какое-то разнообразие во всей этой повседневной монотонности и рутине!
– Ну, я пошел, - сказал Таргет. Он ступил на ровную местность, держа камеру перед собой. Сделав несколько шагов, с недоумением заметил, что разбросанные цилиндры вовсе не безобидные предметы, а скорее всего снаряды, похожие на торпеды.
Эта же мысль, видимо, пришла и "Эзопу".
– Марк, ты проверил их на поляризованное излучение?
– Да, - быстро ответил Марк, хотя совершенно забыл об этом. Он взглянул на левую руку с датчиком - стрелка оставалась на нуле. Потом поднес ее к камере, чтобы "Эзоп" мог убедиться, что его не обманывают и они не имеют дела с ядерными боеголовками.
– Все чисто. Они не кажутся тебе торпедами, "Эзоп"?
– Все может быть. Иди, но медленно.
Таргет, который уже двинулся было дальше, лишь плотно сжал губы, стараясь выбросить "Эзопа" из головы. Подойдя к ближнему цилиндру, он с удивлением отметил, что поверхность его ярко блестит под влиянием электростатических зарядов.
– Держи камеру на расстоянии одного метра от объекта, - назойливо командовал "Эзоп".
– Обойди вокруг и вернись в исходное положение.
– Хорошо, сэр, - пробормотал Таргет, боком двигаясь вокруг цилиндра, носовая часть которого имела отверстие диаметром в один сантиметр, как у дула винтовки. Кольцо из черного стекла, практически неотличимое по цвету от металла корпуса, находилось на расстоянии ладони от отверстия. Хвостовая часть цилиндра плавно закруглялась и была в мелких, словно сито, ячейках. В середине объекта располагались плотно пригнанные пластины, затянутые винтами, которые встречались и на Земле, если бы не пазы странной вилкообразной формы. Никаких следов обработки поверхности заметно не было.