Игрушка жестокого шейха
Шрифт:
Он слегка кривится, буквально выплевывает незнакомое слово “шармута” и толкает меня в спину. Я спотыкаюсь и чуть не падаю, но второй охранник хватает меня за локоть, помогая удержать равновесие. Протягивает мне деревянную дубину и кивает пройти по узкому, мрачному коридору, в конце которого я вижу устланную песком арену в форме кольца.
По телу проходит новая волна дрожи. Я оборачиваюсь в надежде, что это все какая-то дурацкая шутка. Или, может, спектакль. Есть же такие. Иммерсивные. Те, в которых участвуют зрители.
Позади меня идут три охранника, двое из них держат в руках автоматы. Вздрогнув, тороплюсь по коридору к арене, на входе в которую группка девушек жмется друг другу.
Большая кольцеобразная арена окружена высокой каменной стеной, на вершине которой в нескольких местах установлены держатели с факелами. Чуть выше – стеклянная балюстрада, которая совершенно не вписывается в антураж Римской империи, о котором напоминает сама арена в форме амфитеатра.
За стеклянными балюстрадами я едва могу различить нечто похожее на театральные ложи. Но установленные по периметру арены прожекторы, бьющие ярким светом прямо в глаза, мешают нормально рассмотреть обстановку.
Справа в стене арены вырезаны три деревянные двери, которые, судя по конструкции, не распахиваются, а поднимаются. Одна из них даже закрыта решеткой из грубо сваренных толстых металлических прутьев. За моей спиной – дверь, через которую все девушки попали на арену.
Сглотнув, на дрожащих ногах иду к сбившимся в группку девушкам и обращаюсь сразу к Алине:
– А какие животные будут?
– Никто не знает, – отвечает она. – В прошлый раз были дикие кабаны. Девушка которая умерла на прошлой неделе, говорила что перед этим были змеи. Кто будет на этот раз, нам не сообщают.
– А сколько их – этих диких животных? – спрашиваю, стараясь игнорировать крупные мурашки на коже и встающие дыбом волосы.
– Кабанов было три. Змей примерно десяток.
– Я-ясно, – заикаясь, произношу я и обвожу взглядом арену.
Мы все вздрагиваем от удара гонга. Кто-то даже вскрикивает. Взгляды всех девушек мечутся по арене в поисках источника звука.
Ведущий начинает вещать что-то на арабском, с трибун доносятся радостные возгласы и аплодисменты. Я опять смотрю в сторону этих лож. Прищуриваюсь, но не могу рассмотреть ровным счетом ничего.
Чувствую, как внутри меня нарастает дрожь. Кажется, даже кости начинают вибрировать от страха. Делаю еще один шаг ближе к Алине.
– Дорогие гости! – выкрикивает ведущий на английском. – Сегодня вы увидите еще более яркое представление, чем обычно! Не забывайте, что на любом этапе игры вы можете забрать любую из понравившихся девушек! Итак… да начнется игра!
Справа от нас раздается лязг металла, после которого поднимается сначала деревянная
Все девушки постепенно отступают влево, не моргая глядя в темноту, откуда должно появиться животное. Волоски на всем теле встают дыбом, и мне даже кажется, что я перестаю дышать. Глаза уже наполняются слезами, но я боюсь моргнуть, чтобы не пропустить выход зверя. Надо быть готовой к тому, что я увижу. Но как можно подготовиться, если не знаешь, к чему?
– Тигр! – выкрикивает одна из девушек и, сорвавшись с места, начинает бежать через арену.
– Стой, дура! – выкрикивает вторая на английском.
Из темноты вырывается огромный тигр и несется прямо на бегущую девушку.
Мой рот открывается, но из него не вылетает ни звука. Я просто замираю и беззвучно кричу, когда животное налетает на бедную девушку, валит ее на песок и просто разрывает ей шею.
Крики, паника, истерика. На арене хаос. Кто-то из девушек кричит и долбит кулаками в дверь, из которой мы вышли. Кто-то пытается залезть на каменную стену, цепляясь за выступы. Кто-то упал на колени и молит о пощаде. Одна даже рухнула в обморок от ужаса.
– Кошки боятся огня, – стальным голосом произносит смуглая девушка, которая бросала на меня презрительные взгляды. Мы с Алиной поворачиваемся в ее сторону. – Ну! Чего застыли? Хотите так же? – спрашивает, кивая в сторону тигра, который поднимает голову, демонстрируя окровавленную пасть.
Два дрессировщика отгоняют его от трупа, а еще двое мужчин перекладывают девушку на носилки и быстро уносят с арены.
– Он не пожрал, – говорит Алина на английском. – Значит, будет еще охотиться.
– Факелы, вашу мать, – цедит смуглая.
Я шарю глазами по каменным стенам арены и смотрю по очереди на четыре факела по периметру.
– Они слишком высоко, – говорю я.
– Если действовать правильно, мы их достанем. Ты сама маленькая, – говорит мне смуглая. – Двигаемся за спинами других девушек. Подходим к факелу. Я беру тебя на плечи, эта, – кивает на Алину, – страхует. Ты хватаешь факел, отдаешь мне, прячетесь за моей спиной.
– Почему тебе? – спрашивает Алина.
– Потому что я здесь уже третий месяц и до сих пор жива. Так что? Идем?
Мы с Алиной киваем в унисон, и все втроем начинаем двигаться к факелу. Тигр пока не обращает на нас внимания. Он занят тем, что теснит к стене группку из четырех девушек. Те с ужасом глазеют на него и размахивают палками.
– Быстрее! – рявкает смуглая девушка, и мы торопимся к факелу.
Подбегаем к стене, и смуглянка присаживается на корточки. Показывает мне, чтобы я встала ей на плечи. Она довольно крупная, но мне все равно страшно. Бросаю взгляд на животное и понимаю, что свалиться с плеч другой девушки – это пустяк по сравнению с возможностью оказаться рядом с зубами этого зверя.