Игрушка
Шрифт:
Да, она виновата, что так долго боялась во всем сознаться, или самостоятельно сделать первый шаг.
Но все же немало храбрости понадобилось и на такой, слегка кривоватый, первый шаг: семь тяжелых дней молчания, ношения всего этого в себе. Но она раскрылась, и хорошо, что это случилось намного раньше, чем второй месяц задержки.
– В общем, через недельку купим тест. А там если что, еще повторим.
– Повторим?
– Что бы точно.
– А если?..
– Нет, Мелани, перестань. Никаких
– Привет, - раздался робкий голос Браяна за нашими спинами.
Я обернулась. Мел затряслась на месте, от страха. От боли. От волнения. Но так и не обернулась.
– Бра, давай не сейчас.
– А когда? Когда? Я уже с ума схожу! Мелани, поговори со мной. Что произошло? Что не так? – заорал Вейс.
Присутствующее обернулись.
Идиот.
Он понял свою ошибку, но поздно. Обернулся к зевакам.
– Что уставились?!! Делать нечего?
Резкое движение. Мел схватила свою сумку и выбежала из кабинета.
Из коридора донеслись дикие рыдания.
Браян рванул за ней.
Я тоже так не могу.
Молчи. Не признавайся. Сходи вместе с ней с ума.
К черту учебу.
Схватила и я свои манатки, да выбежала из кабинета.
– Габриелла, а ты-то куда? – удивленно прокричала вдогонку преподаватель. – Уже звонок прозвенел.
Да пошли вы все…
***
К Гудвину сегодня я так и не пошла.
Даже не знаю.
Мой Эмиль. Я знаю, что не все чисто в его поступках, не все гладко в прошлом.
Знаю, что он не из гуманистов и не из чувствительных людей.
НО что бы вот так.
Как кукла.
Гипноз.
Я не понимаю. Ничего не понимаю.
Эти искренние переживания, искренняя боль в словах Ромула.
А что если я очередная такая игрушка? Кукла? Что, если он обратил меня так быстро, без моего согласия, без ведома… Что если все это теперь он сделал из предосторожности. Перестраховался, что бы не увели?
Что, если он играет теперь моим сознанием? Что если и меня поддавал своим коварным штучкам?
Что, если он поменял во мне что-то насильно?
Что если мой Готье не такой уж святой со мной?
– Мел, ты вернулась?
– Угу.
– Я переживала.
– Я у Лизы была.
– Ясно. Ты как?
– Пытаюсь жить.
– А Браян где?
– Не знаю, - нервно прорычала Мел. Бросила вещи на кровать. – Мне все равно, - солгала та.
– Ты говорила, что через неделю только тест делать. Почему не сейчас?
– Рано потому что. Рано. Не покажет еще.
– Жаль, - тяжело вздохнула. Села на кровать. – А ты как? – неожиданно выдавила из себя.
– Жить буду, - печально улыбнулась
– Ясно.
***
Ночь снова прошла тяжело.
И не для меня одной.
Уснули лишь под утро.
Разбудил стук в дверь.
– Если это Браян, то меня нет, - едва слышно, хриплым голосом прошептала Мел.
Открыла двери.
– Гудвин?
– Прости, что так рано. Ты вчера не пришла. Да и говорят, на учебе не было.
– Плохо себя чувствовала.
– Что-то серьезное? Заболела? – удивительно, как этого, казалось бы, далекого от меня человека заботили я и мое состояние, моя судьба. Прямо стало не по себе.
– Ничего страшного, спасибо.
Коротко улыбнулся.
Что-то волновало, раздирало его изнутри.
– Будешь чай?
– Да. Если можно.
– Можно.
Надев тапочки, пошаркала на кухню.
Гудвин торопливо последовал за мной.
Волосы торчат дыбом.
Рожа перекошенная от ночных кошмаров.
Мишки на спальных розовых штанишках весело улыбаются утру.
Уныло обвисает белая майка.
В общем, чудовище проснулось. Прячьтесь, кто может.
Но Хойку было явно не до этого.
– Что произошло?
– не выдержала ожидания и выдавила из себя.
Вода послушно бежала тоненькой струйкой в чайник, наполняя его до краев.
– Ромул. Он вчера опять был в колледже.
– Я знаю, - решилась на откровение. Поставила чайник на плиту.
– Да? – не мог поверить Гуд.
– Да. – Резкий разворот. Глаза в глаза. Облокотилась спиной на край соседнего стола. Руки по бокам. – Я с ним разговаривала.
Молчание. Выжидающее молчание.
– Он сказал, что на днях на Матильду напали. Кто-то из ваших.
– Я бы заметил.
– Почему это? Я думаю, ему виднее.
Отвернулась.
Засыпала сахар в чашки. Распаковала пакетики чая.
Я ждала. Ждала возмущение, неодобрение, злость.
На крайний случай негодование. За мой разговор, доверчивость. Лояльность…
Но в ответ было лишь молчание.
Снова разворот. Снова глаза в глаза.
В них по-прежнему было выжидание.
– Что? – не выдержала я первая.
– Просто будь аккуратнее.
– Я всегда аккуратна.
– Надеюсь.
– По мне, так он искренне говорил.
– С его-то опытом манипулировать людьми.
– Я думала, такие, как вы, только с помощью гипноза манипулируют. А я, как поняла, уже не поддаюсь.
Нервный смешок.
– Гипноз – крайний случай. Слова. Они имеет намного большую силу, чем ты думаешь. Слова, интонации. Игра. Актерская игра искренности и переживаний.
– Может, и ты играешь?
Ну вот. Вечная помеха.