Игры Бессмертных
Шрифт:
— Везет же вам, — Тереза закатила глаза, показывая, что ей неинтересно. Хотя на деле ей стало не по себе. Это насколько же сложно убить оборотня если даже пушка попав в голову не справляется?
— Жан сказал ты ходила в город. Удачно? — Шеферд смотрел на нее с насмешкой.
— Да. Потратила почти все заработанные деньги, — Тереза изобразила радость. Денег на платье и белье ей было ужасно жалко, но до чего же она будет хороша в обновках. О, мистер бука, тебе следует опасаться.
— Хорошо.
— Так
— Я стою на твоем пути, Тесс?
В вопросе послышалось какое-то двойное дно. Тереза изобразила полное непонимание.
— Да, вы загораживаете мне дверь.
— И куда же?
— В светлое будущее, куда еще? В лабораторию, разумеется! — вспылила Тереза.
Шеферд посторонился, давая ей пройти. Тесс протиснулась мимо и не смогла не почувствовать его запах. Пах Ретт приятно. Тереза нарочно задержалась на мгновение, взглянула ему в лицо и тут же отвела взгляд, изображая смущение и трепет.
По правде изобразить их было не так и сложно. Шеферд, как и раньше, волновал в ней что-то. Чисто физически был ей приятен.
Она вышла и поспешила к Жану работать дальше.
Папку Тесс нашла только на следующий день, в одной из самых дальних коробок, задвинутой за комод. Тонкая, листков на десять не больше, и с простой надписью рукой Жана «Салют».
Тереза оставила ее на месте.
Вечером она специально «забыла» в лаборатории пару шпилек и после ужина заглянула туда.
Увы, Ла Росси все еще работал.
— Все трудишься. Жан?
— Сон не так привлекает как возможность запустить первый железнодорожный транспорт в этом году. Ты что-то хотела?
— Забыла шпильки. — Тесс взяла их с уголка стола, попрощалась и пошла к себе. Черт побери! Жан может проторчать там и до полуночи. Тереза обычно уходила к ужину, то есть часов в восемь вечера, но Жан частенько задерживался допоздна. Иногда она ассистировала ему, порой уходила отдыхать.
Тереза понимала что придется рискнуть. Выйти из комнаты ночью, пробраться в кабинет и взять папку. А потом вернуть ее обратно. Она не собиралась воровать у Ла Росси папку! Она не такая дура! Да как только пропажу обнаружат, подумают на нее первым делом.
Тереза с позволения Жана взяла из кабинета несколько листков и писчие принадлежности, чтобы написать письмо брату в Междуречье. Добряк Ла Росси не возражал, отчего Терезе стало еще горше.
Но отступать было некуда.
В понедельник ночью она решилась. Загодя припрятала чернила в комнате, чтобы при нужде объяснить, что пошла туда именно за ними. Открыла свою дверь и послушала тишину коридора. Было очень тихо. Тесс выскользнула за дверь и замерла.
Вот и все. Теперь если ее поймают беды и объяснений не миновать. А значит надо не попасться и все! Подумаешь.
Тихой мышкой она пошла к кабинету. Дом дремал. Тереза без приключений добралась до нужной двери, приложила ухо к замочной скважине.
Тесс достала листки, осторожно скрутила их в тугую трубочку, чтобы не помять, обернула большим батистовым платком и сунула за корсаж платья.
Сердце ее колотилось неистово. Она вышла из кабинета, не забыл прихватить чернильницу и пошла к себе. Идти было очень близко. Один коридор, один пролет лестницы и вот уже и ее дверь. Тереза открыла ее и вошла.
Все. Она сделала это. Украла листки и никто не заметил. Но оставалось самое главное — сделать копии.
Тесс повернула на двери защелку, зажгла алхимическую лампу, положила листки на туалетный столик, достала чистую бумагу и стала переписывать их слово в слово.
День как и все ее дни был утомительным и трудным. Тесс моргала слипающимися глазами, но упорно писала.
Тут были заметки о каком-то веществе № 51. Как оно реагировало с водой, и еще кучей разных веществ. Скука смертная, Тереза чуть носом не макнулась в чернильницу после первой же страницы. И зачем Леониду понадобилась эта ерунда? Не ее ума дело.
Тереза писала и писала. Часы показывали к трем ночи, когда она перевернула последний лист и стала быстро переписывать написанное на нем. В середине чернила были отчего-то ярче. Тереза макнула обычное перо (самопишущего у нее не было, а у Ла Росси она его просить постеснялась) в чернильницу и взялась за последний абзац.
«Молодец. Какая умная маленькая девочка. Прости, что не оставил эти строки на несколько страниц раньше, но право же тебе следовало преподать урок. Ты хоть понимаешь во что ввязалась, Тереза?»
Только поняв что выводит на бумаге собственное имя, Тесс захлопала глазами и вчиталась в то, что пишет. Ч-что?.. Сердце ее бешено заколотилось в груди.
«Итак, раз ты читаешь эти строки, а я уверен, что ты их читаешь, значит нам пора сыграть в открытую. Моя комната прямо под твоей, этажом ниже. Иди сюда и лучше тебе на этот раз быть со мной честной, дикарка. Не придешь, завтра же вылетишь из поместья. Стучи громче, я очень крепко сплю».
На этом записи и обрывались. Тереза отодвинулась от бумаг и сглотнула вязкую слюну. О, Матерь, Шеферд знает! Он знает!
Она встала и попятилась от столика. Посмотрела на свои руки. Пальцы перемазались в чернилах. Это показалось ей ужасным доказательством вины.
Что делать?! Думай, Тесс. Думай!
Можно притвориться, что она не видела эти бумаги. Отнести их обратно в кабинет, спрятать в папку и сделать вид, что ничего не было. Но тогда она провалится перед Леонидом! Что ей говорить маркизу?