Игры богов

Золотько Александр Карлович

– Я хотел попросить Мастера напомнить мне текст вашей клятвы, – сказал Бродяга. – На эту ночь.

– Странное пожелание. – Ясик даже изогнулся словно лакей на постоялом дворе. – Но – заказчик всегда прав. Мастер, прошу!

Мастер встал, глядя себе под ноги.

– Прошу, – повторил Ясик.

– Все вместе, – сказал Мастер, – и каждый из нас в отдельности должен поклясться Камнем, Рекой и Бездной, что ни один из богов, присутствующих здесь сейчас или появившихся здесь позже, не при чинит никому другому

вреда. До завтрашнего утра.

– Такая вот прекрасная в своей лаконичности законченности клятва, – сказал Ясик.

– Боги умеют давать клятвы, – сказал Бродяга. – Каждое слово – значимо и важно.

– Да, – сказал Ясик, – мы такие.

И тут кто-то похлопал его по плечу. Очень грубо и вещественно.

– Я, конечно, жутко извиняюсь, – сказал Бес. – Все это, конечно, очень интересно – Спаситель, Разрушитель… Но у меня остался один вопросик к вам, уважаемый.

Потрясенный Верховный бог стоял и смотрел на человека, который коснулся его и не испытывал при этом ни малейшей неловкости.

– Это, как я понимаю, вы меня отправили за Бродягой, – сказал Бес. – Типа, втравили в эту неприятную историю.

– Я, – сказал Ясик.

– И это вы, извините, послали тех, простите, убийц на дорогу к Вечному городу? – Тон Беса был предельно вежлив. – Вы?

– Я.

– Очень приятно, – с умильной улыбкой на ли це произнес Бес. – Мы тут совсем недавно обсуждали с Бродягой, что я сделаю, если встречу вас.

– Что вы говорите? – Ясик посмотрел на Бродягу. – И что же он сказал, твой смертный друг?

– Он сказал, что даст в рожу, – спокойно, очень спокойно пояснил Бродяга.

– А вот те хрен! – радостно воскликнул Бес и врезал правой в лицо Верховному богу.

Бог рухнул на стол, сметая посуду и окончательно раздавив ковчег.

– Клятвы богов оч-чень хитрая штука, – сказал Бес, схватив Ясика за одежду и поднимая со стола, ближе к себе. – Там сказано… – Бес снова врезал, удерживая бога за одежду. Рванул на себя и подставил ко-лено. – Как там было сказано? – спросил Бес и врезал Ясноглазому ногой по лицу. – Слышь, Мастер!

Кровь брызнула и тут же прекратилась. Раны у богов заживают быстро. Но боль… Ясик пытался закричать, но только сипел. Он забыл, как это больно, когда бьют.

– Все вместе, – сказал Мастер, – и каждый из нас в отдельности должен поклясться Камнем, Рекой и Бездной, что ни один из богов…

– Въехал, бессмертный? – спросил Бес. – Ни один из богов… – Бес снова поставил Ясика на ноги и снова ударил коленом чуть пониже живота. – Все мы были людьми, – сказал Бес. – Ты был мужиком, и яйца у тебя остались…

Ясик выл, пытаясь встать, суча ногами и держась руками за пах.

– Все мы были людьми, но я так и не стал богом, – сказал Бес. – И поэтому могу спокойно тебя бить. Вот так… и так… и вот таким образом. А еще… Слушай, – спохватился Бес, прижимая

бога коленом к полу. – Ты когда-нибудь участвовал в кабацких драках? Нет? Жаль. Там иногда любят пользоваться розочкой… Глина, конечно, не слишком здорово режет, но иногда попадается хрусталь… Если от удара не рассыпается в порошок, то дает вполне приличные осколки…

Бес взял со стола кувшин. Ударил об край. Вино выплеснулось на пол.

– Вторая попытка, – сказал Бес и разбил следующий кувшин.

Получился довольно длинный осколок.

– Мне Бродяга объяснял, что богу нужно делать что-то совсем уж смертельное, чтобы убить. Хотя бы временно… – Бес поднес осколок к горлу бога. – Голову, например, отрезать.

Глаза Ясноглазого расширились.

Все боги уже стояли вокруг Беса и поверженного бога, жадно глядя на происходящее. «Точно также, как подобные вещи рассматривают люди в кабаках», – подумал Бес.

– И заметь, – сказал Бес, – ты ведь не связан. Ты можешь защищаться… Но в клятве сказано – никому. Не только богу, а никому вообще не причинять вреда. Так что я тебя ударить – вот так – могу, а ты меня – нет. А когда я тебе отрежу голову, ты умрешь и возродишься здесь же, но совсем без Силы… Что с тобой сделают твои бессмертные приятели?

Ясик дернулся.

– Сообразил, – одобрил Бес. – Молодец. И так и так – ты в дерьме. Но если тебя захватят твои приятели – ты будешь вечным посмешищем… Они найдут способ тебя прищучить. А если ты ударишь меня… Есть шанс меня убить с первого раза. Тогда и в Бездне будет веселее. А кроме того, всегда есть шанс оттуда выйти. Бродяга же вышел.

Бес легко провел осколком по горлу Ясноглазого. Царапина появилась и сразу же исчезла.

– Еще раз, – сказал Бес и надавил сильнее.

И отлетел в сторону, врезался в богов, стоявших стеной.

Ясик вскочил, яростно взмахнул рукой и замер, схваченный Общей Силой.

Огненный камень, Бездна и Черная река.

Их сила неоспорима. Она непререкаема. Эту клятву нельзя нарушить. Невозможно. Нарушителя настигает кара, быстрая и неотвратимая.

Ясноглазый закричал. Он не хотел подчиняться, он пытался вырваться… Его сжало, ударило об пол. О ствол дерева. Его швыряло от дерева к камню и от камня к столу.

Ясноглазый перестал кричать, сражался молча и в остервенением. И, уже понимая, что все бесполезно, что его победил человек, что больше надеяться не на что, бог перестал сопротивляться. Он замер. И у него еще было несколько мгновений, чтобы обвести взглядом богов, посмотреть в глаза Беса и спокойно, почти спокойно, сказать:

– Я все равно вернусь.

Ярче тысячи медных солнц сверкнула посреди Острова вспышка, и Ясноглазый исчез.

– Вот, в общем, и все, – сказал Бродяга. Бес взял со стола уцелевший кувшин: