Игры богов

Воронина Тамара

– Всего-то? Классно, Леха. Ты ведь геймер у нас тот еще. Хорошо команду подобрал. А по какому принципу?

– Изобретательности и приспособляемости. Парни прошли твою войну и миновали твою виселицу. К тому же бойцы, охранники, один – эльф… Собственно, мне только эльф и был нужен, потому что они сильнее и быстрее людей. Но они друзья…

– Лешенька, – укоризненно перебил Игрок, – ну какие друзья…

– Обыкновенные. Не виртуальные даже. Эльф отказался идти без человека. И я подумал – почему нет, в связке они будут эффективнее. И не ошибся.

У императора были серо-голубые

глаза и длинный нос. Обычные никакие глаза.

– А красивые парни, ничего не скажешь. Ты, часом, не гей?

– Нет.

– И славно. Не люблю геев. Ну что ж, ты прошел для меня почти всю игру. Бьянка должна быть где-то здесь. – Он осмотрел кабак, не задержав взгляд на седой женщине с темными глазами. – Или недалеко отсюда. Эй, вы, послать сотню человек на поиски хрупкой блондинки. Брать живой, но целой необязательно.

Немолодая женщина поднесла ко рту ложку, шумно втянула в себя похлебку и принялась прожевывать вареные овощи. Он ее не узнал. Белые волосы не всегда означают блондинку. Они могут быть просто седыми. Принцесса не всегда юная девушка, ведь если ее папенька стар, а она не сподобилась выйти замуж по какой-то причине, то и в пятьдесят лет принцессой останется. И Март бы никогда не подумал, что это именно она, если бы не перехватил ее изучающий взгляд. Молодой взгляд. У него прямо щелкнуло в голове, вот он и… и не ошибся.

Он не смотрел на принцессу, но видел ее. Как умел направленно слышать, так и умел держать в поле зрения все, что в него попадало. Смотрел он на императора, но краем глаза видел и казавшуюся равнодушной женщину. Она смотрела прямо перед собой, и взгляд ее иногда попадал на Игрока, но уходил в сторону, как и у всех посетителей. Она его вроде как и не видела, но Март бы голову на отсечение дал – все она видит и все слышит.

– Игра-то окончена, Лумис.

– Разве?

– Ну так скоро кончится. И я выиграл, доказав преимущество стратегии. Бьянку найдут, я заберу у нее артефакт и все. Или ты его уже забрал? Эй, там, обыскать как следует.

Их обшарили и прощупали так тщательно, что даже в рот заглянули. Все, что нашли, выложили горой на стол.

– Ничего необычного вроде, – поворошив вещи, пробормотал Игрок. – А кто тут Шекспиром увлекается? Этот громила? Причуды программера… Ну что, Леха. поговорим, пока ищут нашу красавицу?

– Поговорим, – согласился Лумис. – Я очень хотел с тобой поговорить. И сказать тебе, что такой сволочи не встречал никогда.

– А чего это вдруг – сволочь? Что выиграл?

– Такой ценой?

– Какой? – с любопытством огляделся император. – Нормально. Ты решил хитрить, я идти напрямую. Но по условиям игры ты мог использовать армии, а я мог хитрить. Потому я за тобой наблюдал, ждал, когда ты проложишь мне дорогу к Бьянке. Оригинально было обратиться к моим же полководцам.

– Серега, ты сколько народу положил, а? – рассвирепел Лумис, встал, оперся руками о столешницу и наклонился.

– Народу? Это ты о чем? Неужели Айрон прав и у тебя виртуальный психоз? Леша, тебе нельзя играть в шлеме! Ну никак нельзя. Ты что, всерьез считаешь этот набор пикселей живым? – Он ткнул пальцем в Марта. – Не смешно, Леша. Это – движущиеся картинки.

С паршивым разрешением, потому что ни у кого нет достаточно мощной машины. Мы придумали этот мир.

– Придумали, – согласился Лумис, остывая и садясь на место. – А он взял и начал жить сам по себе, не особенно считаясь с нами. Ты хоть знаешь, что они считают нас богами?

– Меня они считают императором, – поправил Харт. – А зачем ты решил побыть богом, не знаю. А, понятно, ты режим бога включил? Несколько неспортивно, не находишь?

– Не нахожу, – отрезал Лумис. – У тебя были армии, у меня только эти трое. Я действительно не бог весть какой геймер, так что оставил себе всего лишь право воскресать. Только себе. Не им. Их сто раз могли убить или монстры, или твои солдаты, или случайно свалившийся камень.

– Запрограммированно свалившийся камень, – поправил Харт.

– Случайно, – покачал головой Лумис. – Айрон не прописывал Марта и Ли. Только Берта… и то не такого. Он короля Бертина прописывал.

– Ну-ну… А давай-ка я поговорю с твоими красавцами. Март – это ты?

– Я Ли, – флегматично ответил эльф.

– Мы – боги?

– Полагаю, да. Игры богов случались и прежде.

– Они называют нас Игроками, Харт. Они смирились с тем, что мы ими манипулируем, понимаешь? Они это осознают. И все равно идут за нами.

Харт вдруг сбросил высокомерие. На его лице явственно прочиталась встревоженность.

– Лешка, – мягко сказал он, – брось. Это игра.Это не взаправду. Мы сидим не здесь, в дома перед компами, на нас шлемы с микрофонами, что и создает иллюзию присутствия. Это придумано. Это набор кодов, буковок, цифирек и значочков.

– Цифирьки и значочки? – переспросил Лумис. – Что Март компот любит и Шекспира читает? Что из колодцев восстановления бабы воду берут? Что трактирщик пиво разбавляет? Что твои войска пленных вешают?

– Да. Цифирьки и значочки. Понятно, что Айрон, хоть и гений, не мог все прописать как следует, так за него подсознание старается. Твое подсознание. Мы просто доказываем друг другу свои предпочтения. Я уверен, что стратегии – самые великие игры, а ты вот на ролевках заклинился. Что там положено – воин, маг и вор?

– Нет у меня ни мага, ни вора, Серый. Три воина. У меня психоз? Мое подсознание додумывает? Я тоже читал Лукьяненко. Хорошие книжки. Ну поговори с ними сам.

– С дежурными персонажами? – удивился Харт. – Ведь их никто не играет? Даже Бертина вроде… Нет, за него я не поручусь, он все ж король… Кто там у нас из стратегов?

– Никто его не играет. Игроки самостоятельны, а они – мои персонажи. Я не могу играть чужим персонажем.

Взгляд императора остановился на Марте.

– Ну, что скажешь? Тобой играют?

– Боги всегда играли людьми, когда соизволяли обратить на нас внимание, – пожал плечами Март. – И всегда для нас это кончалось плохо.

– Почему?

– Потому что дети часто ломают игрушки и разбрасывают их где попало.

Он прикусил язык. Назвать Игрока ребенком – это что-то. Но Харт отчего-то не обиделся.