Игры Эн Ро Гримм
Шрифт:
– И как тебе, м-м, живётся на землях Эн Ро Гримм? – наконец спросил Джек то, что действительно хотел.
И придвинулся к Сирилу чуть ближе.
…от него пахло мылом, но не лавандовым, как в лавке брадобрея, а цветочно-травяным. А ещё чистотой, юностью – и тем самым миром, дорога в который была уже закрыта.
Тем миром, откуда Джек удрал при первой же возможности; где остались могилы отца и матери, уже-не-родной дом, сводные сёстры, задавака-мачеха, полузабытые друзья, семейная библиотека, крепкий кофе в одноразовых стаканчиках, случайные подработки и поезда, на которых не спрашивали билет.
В горле встал комок.
Сирил
И поморщился:
– Ну, здесь нет одноразовых бритв. И очень странные трусы. А в остальном терпимо.
От неожиданности Джек чуть не расхохотался, но потом вспомнил про похмелье – и глухо раскашлялся в кулак.
«Интересно, если я спрошу, как он решил проблему с нижним бельём, это будет домогательство или просто идиотизм?»
Наверное, он неосознанно придвинулся слишком близко, потому что Сирил отъехал по лавке примерно на ладонь и демонстративно потянулся за парой ягод клюквы с блюда. На бледном лице – верней, на той его части, которую можно было разглядеть под капюшоном – проступил слабый румянец.
Повисла неловкая пауза.
– Что ты делал, когда я убежал, задрав хвост? – поинтересовался Джек нарочито беспечно. И тоже сцапал несколько ягод – ему досталась облепиха, пачкающая пальцы оранжевым липким соком, и черника. – Куда тебя забросило?
Сирил расслабился.
– В город немного южнее, в Полог, – ответил он негромко. – Сперва я немного освоился, потом закрыл пару квестов. В последнем получил компас, который указывает на то, что я ищу…
– Оу. Я так тронут.
– Я искал то, что нужно, чтобы победить в Игре, – сухо уточнил Сирил. – Думаю, тут где-то поблизости один из ключей. Завтра разберусь… А что делал ты? Тебя отправили сюда раньше всех, – добавил он с вызовом.
Джек смутился.
«Ну, если коротко, то постоянно лажал».
– Да ничего особенного, – с нарочитой небрежностью откликнулся он. – Так, месяц побегал в лисьей шкуре, потому что не знал, как превратиться назад. Потом меня чуть не сожрал великан, а когда я от него сбежал, то меня прокляли.
Сирил вздрогнул, и зрачки у него расширились.
– Расскажи подробнее про проклятие. Я… – он запнулся и быстро придвинул к себе чашку с чаем. – Я хочу знать, чего опасаться. Просто обмен информацией.
Джек сильно сомневался, что так вляпаться мог кто-то кроме него самого, но всё-таки рассказал о купце, а заодно и припомнил предостережения Авы насчёт предыдущего поколения игроков. Сирил слушал, растерянно кивая и изредка морщась; он по-настоящему заинтересовался, только когда увидел сам злополучный контракт. Повертел его, мельком глянул на карту, дважды перечитал текст – и досадливо сбросил бумагу на пол, в точности как раздражённый кот.
– Ты придурок, – сказал он наконец. – Если бы этот Сайко обманул меня, я бы нашёл его, а потом стрелял бы ему из арбалета по конечностям, пока он не забрал бы своё проклятие назад добровольно и радостно.
Хозяйка как раз принесла еду – сама, лично – и сноровисто расставила на столе. Похлёбка источала умопомрачительный аромат копчёностей, а хлеб выглядел так, словно его только что вытащили из печи. Вино ещё не закончилось, и лёгкий поджаренный сыр – к счастью, не козий – подходил к нему идеально…
«А здесь неплохо живётся, – пронеслось в голове. – Даже лучше, чем в большом
– Ты умнее меня, – согласился Джек без споров. Наклонился за договором, свернул в трубку и снова убрал за пазуху. – Слушай, а ты правда мог бы выстрелить в живого человека?
– Я смог, – тихо ответил Сирил. – Мне ведь подарили много всякого… интересного, и, конечно, мало кому это понравилось. Кое-кто посчитал, что дары распределили несправедливо… Впрочем, ерунда. Информация за информацию, верно? Ты мне рассказал о проклятии, – он нахмурился и потянулся куда-то к поясу, к почти незаметному мешочку с выразительной завязкой-змеёй. Распустил шнурок – и извлёк из мешочка небольшой вытянутый треугольник из тусклого золота. – Вот, смотри. Так выглядит ключ. Всего нужно двенадцать. У меня уже есть три. Я соберу остальные девять, найду тайный замок, а потом заберу себе корону и победу.
По спине у Джека пробежали мурашки, и затылок сделался лёгким, но вряд ли от вина. Во рту пересохло.
Сильные изящные пальцы – пальцы скрипача – перекатывали ягоду клюквы по столешнице, красную, глянцевую.
Если нажать посильнее, получится пятно.
Красное пятно.
– И какие планы после победы?
Собственный голос прозвучал неузнаваемо, хрипло, странно… провокативно.
– Забрать свой приз, конечно, – Сирил усмехнулся из-под капюшона. – Твой плащ неплохо бы смотрелся в моей гостиной вместо ковра.
– А с головой что сделаешь? – Джек понимал, что нарывается, но не мог остановиться; его переполняло дурацкое веселье пополам с ужасом, словно росла шапка пены от шампанского, переливаясь через край бокала. – Заспиртуешь и поставишь на полку?
– Хороший вариант, позволь, я его запишу.
Сирил так сказал, но никуда ничего записывать, разумеется, не стал. Он вообще вёл себя подозрительно миролюбиво – наверное, первое в жизни похмелье и впрямь совершенно лишило его сил. В какой-то момент ему надоело цедить по глотку чай, и он отобрал у Джека кружку с морсом; напиток из кислых ягод немного его освежил, и Джек умудрился, закрепляя успех, выдать кряду несколько баек о своих скитаниях после побега из дома.
Кажется, даже показал жёлуди и игральные кости.
Кажется, даже объяснил, что они значат для него.
Дурацкая бутылка вина к тому времени опустела, а от второй, которую хозяйка принесла на замену, осталась половина.
Сирил осторожно потрогал жёлудь кончиком пальца, как что-то живое и очень хрупкое… А потом рассказал вдруг, нахмурившись, словно сами воспоминания причиняли ему дискомфорт:
– Несколько лет назад мы с семьёй ездили на фьорды. Я почему-то решил, что поиграть в красивом месте на скрипке – хорошая идея, а затем всё вдруг исчезло, кроме самого фьорда, и ещё где-то лилась вода, словно рядом был водопад. Странный… странное чудовище сидело рядом, и мы играли на скрипках дуэтом. Это всё было так правильно, как если бы я вернулся домой, было хорошо… А затем он исчез. Я снова был около фьорда, среди туристов; мне казалось, что прошёл день, но на самом деле почти три года. Или четыре. До сих пор путаюсь, – он опустил взгляд. – Родители… родители думали, что я сбежал из дома из-за ссоры. Какой ещё, ссоры, интересно, я не помню ничего… Они до сих пор считают, что я не сказал им правду, хотя я сказал. Но они хотя бы ждали меня. А брат… брат просто уехал в другой город и женился. Его зовут Вивиан, моего брата, он… он пишет книгу, и…