Игры Людей
Шрифт:
Глаза Фарама метали молнии. Это обычно богам приписывают, но вот ни Лумис, ни Айрон, ни даже Харт не метали. Смотрели себе спокойно, с любопытством: ух ты, живые… надо же, как интересно…
Ли уселся на лавку рядом с Мартом.
– Уговаривает на меня повлиять в положительном смысле? Повоспитывать, воззвать к совести, рассказать о трудностях родины? – Март кивнул, и Ли хмыкнул в ответ. – Брось, Фарам. Без меня довели Элению до бунта, без меня и справляйтесь дальше. Не хотите слушаться Маэйр, соберите совет и выберите нового короля. Судя по летописям, именно так Маэйры пришли к власти.
Фарам
– Ты не изменился, Линнар, – тихо сказал он. – Целая жизнь для кого-то прошла, а ты все тот же капризный и вздорный мальчишка, не получивший игрушку, к которой он был не готов, и потому обиженно хлопнувший дверью…
– Образно, – оценил Ли. – Под игрушкой, надо думать, ты подразумеваешь Дарсиар.
– Ты хоть помнишь себя, Линнар? Хоть немного? Ты всерьез считаешь, что на твою голову можно было возложить Дарсиар?
– Запросто, – хихикнул Ли, невольно провожая глазами служанку, и ведь не фигура ее приковала к себе его взгляд, а поднос, уставленный кружкам с пивом. – Очень уж я был на папеньку похож.
– А почему нельзя было? – позволил себе вмешаться Март. – Нет, я понимаю, вздорный и капризный, но его же можно было как-то направлять, удерживать…
– Линнара? – вытаращил глаза Фарам. – Удерживать Линнара? Да для этого ваших богов не хватило бы. Он был совершенно неуправляем! Первым делом он бы удалил из дворца Маэйр, а ведь, какой бы она ни была, она вполне успешно справлялась с управлением Эленией!
Ли скромно улыбался. Март удивился:
– Неуправляем? Тогда на что же вы рассчитываете сейчас?
Фарам смешался, а Ли сдержанно поаплодировал.
– Отвечай же, Фарам!
– Он получил жизненный опыт, – глядя Марту в глаза, глухо проговорил эльф. – Не дворцовый… Он узнал жизнь… ее темные стороны. Он участвовал в Игре богов, и это не могло не придать ему мудрости.
Ага, подумал Март, и мудростью он должен был заразиться от Лумиса. Или от Харта. Эльф махнул рукой служанке, и на столе появилось пиво, к которому немедленно присосался мудрый Ли, бросив: «Душа горит!» Фарам, впрочем, тоже присосался – в горле, видно, пересохло от волнения.
– Он уже не избалованный мальчишка. – («И кто ж это меня баловал – маменька?» – осведомился Ли.) – Взрослый мужчина способен прислушиваться к советам. Он – Маэйр. Единственный Маэйр. Единственный, кто может спасти Элению.
– Зато не единственный, кто может ее погубить, – с удовольствием сообщил Ли. – И это меня определенно обнадеживает. Может, она и без силы Дарси сгинет.
– Почти восемьсот тысяч эльфов, – скорбно произнес Фарам. – Старики, женщины, дети. Счастливые или нет, удачливые или нет, не интересующиеся политикой… и все примут Маэйра. А он почти мечтает о гибели собственной страны и собственного народа.
Ну, может, когда-то Ли и был настолько капризным и вздорным, чтоб мечтать о гибели собственного народа, но с тех пор он явно изменился. Если б мечтал, не спивался бы в ужасе от того, что способна сделать его смерть. Но вот равнодушен – да. Трудно тепло относиться к народу,
– А ты думаешь, – спросил он Фарама, – он не хочет возвращаться, потому что вы ему корону на башку не надели, когда ему приспичило?
– Приспичило! – проворчал Ли. – Не приспичило, а положено. Как единственному наследнику после совершеннолетия.
– Ты не изменился, – снова повторил Фарам. – А я – очень даже. Да, поздно, да, я виноват перед тобой, перед Эленией – за то, что позволил этому случиться.
– Этому – значит силе Дарси? – невинно улыбнулся Ли. – Будь честен, Фарам, скажи: если бы я этого не сделал, если бы тигры меня там и слопали, ты тоже изменился бы? Или начал усердно интриговать против Маэйр, продвигая кого-то на трон? Или сам бы претендовал?
– Я не знаю, мой принц. Случилось то, что случилось. И ты – наша единственная надежда.
– Надежда никогда не бывает единственной, – назидательно сообщил Ли. – Выбирайте другого короля. Велика беда! Смена династии – вполне обыденное явление в других государствах. Ну хочешь, я официально отрекусь? Сомнительно, чтобы здесь можно было раздобыть бумагу, а то…
Фарам шваркнул кружкой о стол, встал и стремительно направился к выходу. «А платить кто будет?» – крикнул вслед принц Линнар, и эльф швырнул трактирщику монету. А Линнар беззастенчиво допил Фарамово пиво и насмешливо уставился на Марта. На сердце потеплело. Это был взгляд прежнегоЛи.
– Ну что, дружище? Долго мы еще будем здесь сидеть? Давай уже работу искать.
* * *
Март долго смотрел на тусклые звезды, чуть размазанные тонкими прозрачными облаками. Вспомнилась почему-то лекция Ли насчет строения небесного свода… тьфу, то есть Солнечной системы.
– Они где-то там, наверное, живут, – непонятно зачем сказал он.
– Кто?
– Боги.
После очень долгого молчания Ли заметил:
– А ты впервые назвал их богами. Все больше Игроки. Почему так?
– Не знаю. Подумалось вдруг… Получается, что мы знаем их только как Игроков. Приходят, баламутят… развлекаются. Играют. Причем нами. Ломают нас, пачкают, выбрасывают. Лапки отрывают, как мухам. А мы относимся к ним, как к детям. Оберегаем их во время Игры, потакаем, слушаемся и мечтаем только о том, чтоб они перестали играть.
– Да ты философ, – фыркнул Ли. Март не обратил внимания на неуверенную издевку в его голосе. Не обратил бы и на уверенную. Пусть. Пусть обсмеет с ног до головы, пусть поиздевается вдосталь, лишь бы оставался таким. Почти прежним.