Игры с дьяволом
Шрифт:
– Да, это был фильм «История любви». Это единственный раз, когда я чуть не плакала в публичном месте из-за чего-то, скажем, банального. Кончилось тем, что на следующий день мы снова пошли смотреть этот фильм.
Хэйден положил ладонь на ладонь матери.
– Тетя Мари говорила мне, что когда-нибудь моя мама вернется, и мы снова будем одной семьей, но я должен помнить, что Эмма любит меня, и поэтому она не должна извиняться за то, что ушла. Она не хотела, чтобы я на нее злился, когда она вернется.
– Твоя
Я сделаю так, если ты обещаешь перестать винить себя в смерти Мари. Это сделал Дэнни, мама, а не ты. Ты подарила тете Мари жизнь, которой она могла наслаждаться, и не твоя вина, что она была такой короткой.
– Ты вырос таким же мудрым, как она. Спасибо, Хэйден. Твои слова очень много для меня значат.
Кейн ничего не сказала про Ханну, на сегодня переживаний хватит. Ей часто приходилось ставить бизнес на первое место, и, возможно, эта вынужденная жестокость тоже подтолкнула Эмму к ее решению. Но иногда она не могла игнорировать дела, как бы ей ни хотелось.
Она только надеялась, что эти обязанности не делают ее неспособной любить. Хотя любовь заставила ее сделать самую большую ошибку в жизни, она же подарила ей самую главную радость – Хэйдена.
– Заходи в дом, Эмма. Ты замерзнешь. – Росс положил руку на ее плечо. – Почему бы тебе не прибраться, а потом мы съездим за малышкой?
– Спасибо, папа. Я заберу ее утром. – Эмма не сдвинулась с места. Ей хотелось, чтобы какая-то высшая сила исполнила единственное ее желание. Тогда Хэйден и Кейн приедут обратно, и она все им объяснит.
Вдалеке хлопнула дверь, и появилось несколько машин. Кайл переоделся и был готов ехать в аэропорт, где его ждал самолет. Ему хотелось оказаться в Новом Орлеане раньше, чем приедет Кейн, чтобы начать планировать операцию.
– Спасибо вам за помощь. С тем, что у нас есть, мы сможем прижать Кэйси к стенке.
– Убирайтесь с моей земли.
– Ну же, Росс. Что ты притворяешься? Я же вижу, что ты начал использовать кредит, который мы тебе выделили. – Кайл показал на амбар, имея в виду корм, который Кейн и Хэйден помогали разгружать.
– Кажется, ты меня не услышал. Убирайся отсюда, прямо сейчас. И, для протокола, как ты любишь говорить, я не взял ни цента из этих денег.
– Ты выиграл в лотерею, Росс?
Голос Кайла звучал так снисходительно, что Эмме хотелось дать ему пощечину.
– Лучше. Кейн и я стали партнерами. Эти корма принадлежат ей, и она была так добра, что разрешила мне кормить ими моих коров. А теперь убирайтесь.
– Как только соберем оборудование. – Раз уж Росс столько
– Нет.
– Уверен?
– Нет, я не упоминал вас в наших разговорах.
– Хорошо. Продолжай в том же духе, иначе обнаружишь свое имя в одном из официальных обвинений, которые я подготовлю на следующей неделе.
Тебе бы следовало спросить, агент Тупица, говорила ли она о том, что ты здесь. Тогда мне пришлось бы ответить «да».
Росс негромко засмеялся, помогая Эмме встать на ноги и дойти до дома. Он смотрел в окно, как агенты выносили мониторы и другое оборудование из его сарая. Если бы только Кайл подумал головой, он бы наверняка удивился тому, как быстро к ним пришла удача после стольких попыток. Вряд ли Росс будет сожалеть, что бы ни случилось с этим человеком.
– Папа, я не знаю, что мне теперь делать.
– Эмма, я твой отец и я люблю тебя, но мы об этом уже говорили. Я не одобрял все это с самого начала, понимая, что этот план может провалиться. Теперь я не собираюсь говорить тебе, что ты неправильно поступила. Тебе лучше подумать о том, что ты будешь делать дальше. Если ты собираешься прятаться здесь и продолжать слушать свою мать, ты не сможешь вернуть то, что ты, очевидно, хочешь вернуть.
В дверях стояла Кэрол. Она вытирала руки, и поверить не могла, что ее муж такое говорит.
– Что ты пытаешься сделать, Росс?
– Я не слепой, Кэрол. Я видел, как Эмма смотрит на эту женщину. Ты замучила ее своими высокомерными речами, из-за которых она теперь думает, что все, что она сделала в своей жизни, она сделала неправильно, и от этого она чувствует себя еще более несчастной. Кейн заслуживает того, чтобы знать о Ханне. – Он повернулся к Эмме. – И если ты уедешь сейчас, может быть, будет не слишком поздно.
– Если ты снова сбежишь, Эмма, не возвращайся, если она прогонит тебя. Ты можешь вернуться к этому отродью, но я не позволю взять с собой Ханну. – Кэрол схватила Эмму за руку. Эмма была ее проклятьем, но она надеялась, что Ханна – ее второй шанс.
– Она моя дочь. Постарайся это усвоить. Если я вернусь туда, неужели ты думаешь, что я оставлю ее здесь с тобой? Тебе нужна помощь психиатра, если ты думаешь, что я позволю тебе заставить мою дочь чувствовать себя плохой из-за своих корней. Хватит с тебя и того, что ты сделала со мной. Ханна заслуживает счастья, и если это значит, что я должна позволить ей жить с Кейн и Хэйденом, именно это я и сделаю. У тебя никогда не будет возможности отравлять ее ум тем ядом, который ты называешь религией.