Игрывыгры
Шрифт:
– Что в этом чудиле особого? Не олигарх, не сын олигарха, не хахаль олигарховой дочери или жены. Проверено. Не чиновник и не подпольный миллионер. Даже не хакер какой-нибудь. Не гений финансов или криминала. Ни денег ему в жизни не светит, ни карьеры.
– Не понимаешь?
– Нет!
– Плохо разбираешься в людях. Шефу он зачем-то понадобился, значит, есть во всем этом смысл.
–
– Шеф просто так ничего не делает.
– Может, его жене захотелось, чтобы, как в анекдоте про солдат в противогазах, слоники побегали?
– Сразу видно новичка. Шеф не женат.
– Тогда… вожжа под хвост попала. Или этого малого кому-то в карты продул. Или какой-нибудь друг попросил прищучить, у которого этот недоумок девку увел.
– Здесь что-то другое. Руководство само операцию ведет. От начала до конца. Во все тонкости лезет, даже темы разговоров отслеживает, чтобы все – как прописано, без отступлений и отсебятины.
– А я люблю, когда простор для рук и фантазии.
– Еще наешься этим простором.
– Раньше за инициативу хвалили.
– Не в данном случае. А жаль. Сколько хороших идей пропало…
– Стоп. Ты сказал – разговоры? Не здесь ли собака зарылась?
– В смысле – зарыта?
– Кто?
– Собака. Так обычно говорят.
– У нас демократия, говорить можно как угодно.
– Вернись к тому, что хотел сказать.
– Я уже все сказал. А-а, про разговоры? Мне показалось, что если они имеют такое значение, то существует некая важная информация, которой владеет наш подопытный кролик. И которая дорогого стоит, если ради нее такие события заверчены.
– Или информация, которую в определенных условиях тот может получить. Привычными путями из него никто ничего не выбивает, значит, либо ее еще нет…
– Либо еще нет в его распоряжении.
– Либо нельзя показать, что этими фактами кто-то интересуется.
– Точно. Или…
– Неужели есть еще вариант?
– Например, существует неизвестная нам бесценная вещь, которая очень нужна кому-то, и узнать ее местонахождение можно исключительно через устроенные передряги.
– Бывало и такое. Драгоценная вещь…
– Или секретный документ…
– Или спрятавшийся человек…
–
– Или чтобы нужные люди занимались его приключениями вместо прямых обязанностей, а в это время у них под носом что-то произойдет. Скажем, какой-то важный документ или свидетель исчезнет. Или новый как бы случайно появится.
– По поводу последнего интересная мысль появилась.
Пауза.
– Ну?
– Что, если это нас отвлекают?
– Доразмышлялись. Зачем и от чего нас можно отвлечь?
– Не знаю. Будто в других случаях тебе докладывают, что мы делаем и для чего. Конечный результат известен лишь заказчику. В лучшем случае еще шефу. Исполнителям часто не понятен даже мотив. Даже тому, кто берется спланировать операцию, сообщают другую версию событий, похожую на правду как прыщавая толстуха на свою аватарку.
– А если нас проверяют?
– Экзамен на профпригодность? Разрешили бы инициативу. И не просто разрешили, а приветствовали.
– Тогда – проверка дисциплины. Чтобы выяснить, как умеем выполнять задания без лишних вопросов.
– Зачем нас проверять так сложно? Могу придумать сотню ситуаций с гораздо большим эффектом и меньшими затратами. Думаю, что шеф тоже.
– А если… кто-то проверяет шефа?
Повисла очередная пауза.
– Да уж, наговорили. Мозговой штурм провели. Шеф был бы рад.
– Но что-то из этого – правда.
– Не спорю.
Дискуссия утихла, погрузившись в дебри самокопания до полного самозакапывания. Но ненадолго. Родилось новое предположение:
– Ты не думал, что чехарда событий имеет более простое объяснение? Вариант «Золушка».
– Не проходил такого, поясни.
– Объекту «фея» хочется без свидетелей побыть с объектом «отец», для этого объекты «мачеха» и «дочери» привычно сплавлены на подходящее общественное мероприятие, а для одной дочери, которую те не взяли, приходится всякие чудеса выдумывать, лишь бы тоже спровадить с глаз долой хотя бы до полуночи, дольше не надо, поскольку фея к тому времени уже уйдет.
– Хочешь сказать, что все подстроенное – повод кому-то нужному без проблем остаться наедине с супругой нашего алконавта?!