Их невинный подарок
Шрифт:
– Обратно, выдыхай.
И я действительно выдыхаю. Подскакиваю на ноги, не обращая внимания, как холод кусает кожу. Прижимаю телефон к уху, слышу голос мамы. И от этого становится спокойнее.
– Где ты, Кара?
– Эм… Где-то? Я не знаю. Мам, тебе рассказал отчим о том, что произошло? Ты знаешь, что происходит? – выпаливаю скороговоркой, шагаю вдоль дороги. – Ты ведь не согласна с ним?
– Карин, он принял решение.
– И… Мам! Ты хоть знаешь, что…
– Если мой муж считает, что эта поездка пойдет тебе на пользу,
– А тебя не смущает, что меня будут воспитывать какие-то чужие люди? Мужчины! Ты так спокойна.
– Я знаю, что Олег желает тебе только добра. И они твои братья, Карин! Прекрати глупить и начни слушаться, пожалуйста.
– А если… А если завтра отчим захочет найти мне мужа, самостоятельно…
– Ты меня слышишь или нет?
– Невероятно!
Я сбрасываю звонок, желая раскрошить телефон. Бросить со всей силы в асфальт, чтобы каждый миллиметр покрылся трещинкой. Но максимум – мобильник утонит в сугробе.
Никак не получается поверить, что это действительно моя мама. Говорила холодным, собранным тоном. Отчитывала, словно это я виновата во всех грехах! И ладно, я не идеальная дочь, но это…
Мама выбрала свод правил Устиновых, я видела это с самого начала. Ещё до свадьбы, когда она очень сильно поменялась. Но одно дело слушать мужа, а второе – так бросать меня. Просто отмахиваться, позволяя чужому человеку решать мою судьбу.
Глаза жжет от непрошенных слез, но я часто моргаю, успокаиваясь. Не хочу показывать Клаусу и Нику свою слабость. Они и так слишком много видели. Мне нужна капелька тишины, чтобы придумать какой-то выход.
– Спасибо, - быстро благодарю мужчин, падая на подогретое сиденье. – Можем ехать?
– Ты быстро, - Клаус смотрит странно, пронзительно. Так, словно читает меня, как открытую книгу. – Всё в порядке?
– Да, в полном.
– Разговор с мамой, полагаю, прошел не так, как нужно?
– А вот это не ваше дело.
Фыркаю, закрываясь полностью. Уж точно не собираюсь делиться с ними, как мне сейчас больно. Словно полоснули острием по коже, забрались глубоко. И выдрали с корнем всё, во что я верила.
В груди противно ноет, скребётся. И в голове раз за разом прокручиваю наш разговор. Может, она не могла говорить при отчиме? Может, пыталась что-то сказать другое? А вдруг я не так всё поняла!
Но реальность совсем другая.
Мама не поможет.
Никто не поможет.
Оказывается, это жутко страшно, когда в жизни больше никого не остается. Не на кого положится, только ты сама. И там одиночеством окутывает, не выдержать.
Только как мне сделать это самой? Сбежать не получится: вокруг глушь, да и меня не оставят без присмотра. Глупый вариант – вызвать полицию, чтобы увезти меня в безопасное место. Только в праздники они не будут работать нормально, да и возле участка меня уже заберут люди
Машина медленно едет по дороге, пока у меня так же медленно крутятся шестерёнки в голове. Топит безысходностью, давит на виски. Меня выдадут замуж. Отдадут на «воспитание» сводным братьям.
Откидываюсь на спинку кресла, усиленно копаясь в своих мыслях. Силой я уж точно не справлюсь, даже с одним из мужчин. И с братьями тоже. И быстро сбежать не могу. И нужно действовать хитростью. Отвлечь, усыпить?
Или сделать то, что предлагал Ник.
Одна связь, один секс.
Никакой невинности, никакого брака.
Морщусь от этой мысли. Правильной, спасительной, но такой отвратительной. Меня тянет к ним, но спать с кем-то ради выгоды… Это вызывает отторжение.
– Приехали, - Клаус обрубает, не давая мне принять решение.
– В смысле? – оглядываюсь, понимая, что мы всё ещё на трассе. – О чём ты?
– Это наша остановка, красивая.
– Клаус, ты можешь объяснить нормально?
Срываюсь, все тормоза сгорают. Повышаю голос и ни капли не стыжусь. Пусть попробует снова угрожать наказанием, не получится. Потому что сейчас я полыхающий костер, а мужчина только подливает бензин.
– Могу, - кивает, открывая дверь. – Дальше не едем.
– Если ты думаешь, что это забавно… То подумай ещё раз!
– Не груби, Кара.
– А ты не говори загадками.
Вздергиваю подбородок, будто так стану смелей и уверенней. И у меня даже получается стойко выдержать взгляд мужчину. Поджимаю губы, хмурюсь, но не сдаюсь.
– Нужно проверить мотор, что-то барахлит. Если не уследить, то можем вообще не доехать. Отдыхай, красивая, быстро не будет.
– А сразу сказать нельзя?
– Не дерзи.
Задыхаюсь, когда Ник просто щелкает меня по носу, перегнувшись через подлокотник. Улыбается, словно мальчишка, и выходит из машины. Остаюсь только я, гул печки и странное сердцебиение.
Пульс зашкаливает, эхом разносится по телу. И в черепной коробке так громко стучит, что ничего больше не слышу. Глупое-глупое сердце, которое слишком остро реагирует на всё.
Этот день точно станет худшим испытанием. Для моих нервов, мыслей, выдержки. Потому что сейчас, оставшись в одиночестве, я снова начинаю возвращаться к планированию побега.
И единственному точному решению.
Невинность.
Чертова невинность, которую я не особо старалась и сберечь. Просто не было подходящего человека. А сейчас это, по сути, всё что отделяет меня от свободы. Побег или ненавистный брак.
И я даже не пытаюсь себя убедить, что так может быть лучше. Вдруг, хороший человек? Вдруг… Да к черту все сомнения! Я верила маме, надеялась на лучшее. Но верить можно только себе, больше не кому.
К сожалению, сегодняшний день лучшее доказательство. Болючий, суровый урок. И всё, что мне остается – самой всё продумать, решиться. Сдаваться или бороться.