Их тайный гость
Шрифт:
Когда он дошёл до последней строфы, Арина эхом отозвалась:
– «И мы стоим ещё с тобою, и мы с тобою пошумим, и околдуемся любовью самими посланной самим! Пускай я проклят небесами – Ты мне награда на Земле, мой город с синими глазами витрин и окон на заре…» - она помолчала и добавила:
– Я тоже очень люблю это стихотворение.
И грустно спросила:
– А ты знаешь, что его уже нет?
– Да, - Константин слышал, что поэт умер за два года до этого, в том же две тысячи шестом, что и маленький Костик, совсем ещё не старым человеком.
– Вот его нет, а мы с тобой вспоминаем его стихи. Удивительно, правда?
– Правда, - кивнул он и не выдержал: взял её руку, лежавшую на коленях, обтянутых узкой форменной юбкой, - это же здорово. Я уверен, что ему это было бы приятно.
– Наверняка.
– Арина руки не отняла, словно Константин имел право так делать и дальше они ехали, взявшись за руки.
– Он занимался любимым делом. И теперь его помнят благодаря этому…
– Я бы хотел тоже вот так… найти своё дело. Мне кажется, у каждого человека есть талант. Абсолютно у каждого. Надо только понять, в чём ты талантлив, и обязательно себя попробовать в этом деле.
Арина слушала внимательно и кивала:
– Я тоже так думаю. И никогда не поздно купить краски и бумагу и начать писать картины, или петь, или научиться фотографировать.
Ему было так легко с ней, что он, сам не замечая того, говорил о самом главном, о том, что его всегда занимало:
– А если человек, например, хотел стать врачом, но по каким-то причинам не вышло? И вот ему тридцать-сорок лет, и кажется, что жизнь проходит мимо. Есть работа, но нелюбимая. Что же делать такому человеку?
Она ответила так быстро, будто давно уже обдумала это и знала, что сказать:
– Мне кажется, что главное – не сдаваться и не считать, что всё позади и никогда уже не найти себя, что теперь впереди только рутина. Это же не так. Надо подумать, хорошенько подумать, что ещё ты можешь сделать? Ведь таланты бывают разные. У кого-то, например, редкий дар быть потрясающим отцом или мужем. Это ведь тоже не каждому дано. Почему бы тогда не развивать этот свой талант, правда? А другой или другая могут слушать, как никто другой, и людям легче после бесед с ними. Это же тоже талант!
А ещё… Ещё нужно уметь радоваться каждой мелочи и не забывать свои детские мечты и фантазии. Ведь если попробовать их воплотить в жизнь, может получиться что-то… что-то настоящее…
И тут… Тут он не выдержал и рассказал ей про свою мечту. Ещё никогда и никому он не рассказывал об этом. Даже с Валерией Алексеевной тогда в самолёте он о чём только не говорил. Но не об этом. А тут вдруг взял и всё вывалил на женщину, которую видел… сколько? Да меньше десяти раз видел, а разговаривал и вовсе три с половиной раза. А вот не смог удержаться. Они уже давно доехали до гостиницы, но вместо того, чтобы выйти из машины, сидели и разговаривали, держась за руки. Медленно угасал долгий летний московский день, и мимо шли гуляющие люди, а обычно не слишком склонный к долгим беседам Константин всё говорил и говорил. Ему иногда казалось,
– Это потрясающая идея. Её вполне можно реализовать. Если сделать грамотную рекламу, постояльцев будет много, я уверена. Ты уже присмотрел место?..
Он хотел ответить, но тут увидел двух мужчин, которых уже видел. Именно они были в Красноярске вместе с Мирой и появление которых означало только одно: Лена Поснова не обманула и не ошиблась, люди из Братства нашли Миру. Близорукая Арина не поняла, почему он напрягся, и вопросительно посмотрела на него.
– Вон те люди, которых я видел в Красноярске с Мирой.
– Где?! – испуганно вскинулась Арина.
– У фонаря. Видишь?
Она вытянулась в струнку и сощурила близорукие глаза. Этого оказалось недостаточно, и Арина указательным пальцем потянула уголок правого глаза, превратив его в узкую щёлочку, всмотрелась в мужчин и кивнула:
– Это они. Они нашли нас. Лена не обманывала. Чего они ждут? – её голос звучал почти спокойно.
– В Красноярске я видел троих мужчин, а здесь только двое. Может быть, они как раз и ждут этого третьего?
– Да. Наверное. К нам на дачу тоже приходили трое. Нет Светломира. Это правая рука Даниила. В смысле, Венцеслава.
Она всем корпусом повернулась к Константину.
– Костя, пожалуйста, давай въедем во двор и я выведу Миру. Нам нужно срочно уезжать отсюда!
Ничего не говоря, он повернул ключ и мягко тронул машину. Они проехали буквально в метре от так и стоявших под фонарём амбалов. Один из них нервно тыкал в кнопки мобильника.
– Он, наверное, Светломиру звонит! – вскрикнула Арина.
– Ничего, мы всё равно успеем раньше них. Им ещё нужно пройти внутрь. А у вас прекрасно работает служба безопасности, да и швейцар не лыком шит. Мимо него и муха не пролетит.
– Да, он у нас такой, - кивнула, чуть улыбнувшись, Арина.
И Константин снова, совершенно не к месту и не вовремя почувствовал себя счастливым. Если Лену Поснову улыбка делала хорошенькой, то Арину – неотразимой. Во всяком случае, так казалось Константину.
Июль 2008 года.
Арина
Мира ждала её с нетерпением. Едва Арина вошла в номер, дочка вихрем слетела с кровати и подскочила к ней:
– Мама! Тут такое было!
– Тихо, тихо, – Арина ладонью потрогала лоб дочери. Он был холодным и чуть влажным, будто температура только что спала. – Я знаю, доченька. Я почти всё знаю. Одевайся быстрее, мы уезжаем.
– Как? Почему? – вытаращила глаза Мира, но тут же опомнилась и стала быстро собираться. Арина молниеносно запихнула вещи дочерей и свои в сумку, застелила постель, навела относительный порядок и поманила дочь за собой.