Икар
Шрифт:
— Ну, и каковы наши дела? — не выдержал Густаво Генри.
— Плохи… — без обиняков ответил Король Неба. — Даже если бы нам удалось заменить ось, не думаю, что в человеческих силах вытащить самолет из трясины.
— Ты уверен? — спросила его жена.
— Боюсь, что да.
— Я видела, как ты справлялся с проблемами и похуже.
— Я всегда хвастал, что умею починить любую поломку в любом самолете, — согласился ее муж. — Но сейчас проблема заключается в том, что аппарат много весит и он крепко застрял. Его можно было бы вытащить лишь
Они замолчали, словно им требовалось какое-то время побыть в покое, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что их самые худшие опасения оправдались и они попали в ловушку на вершине неприступной горы.
Помощи ждать было неоткуда, поскольку никто бы не рискнул совершить здесь посадку, учитывая, чем закончилась предыдущая попытка, а тысячи метров по вертикали отделяли их от лагеря, находившегося почти в трехстах километрах от ближайшего города.
— Что будем делать? — поинтересовалась Мэри Эйнджел.
— Для начала придем в себя, — ответил пилот. — Воды здесь хоть залейся, а продуктов у нас хватит на неделю… — Он кивнул в сторону своих товарищей, сидевших метрах в трех от них: — Вот они нас отсюда вытащат.
Женщина повернулась к Густаво Генри:
— Ты сможешь это сделать?
— Если я поднялся на Аконкагуа, [60] значит, спущусь отсюда, — заверил он ее.
— В этом я никогда не сомневалась, — ответила она. — Только мне бы хотелось услышать не то, что ты сумеешь спуститься, а то, что ты сделаешь так, что спустимся мы все.
60
Аконкaгуа — высочайшая вершина Анд в Южной Америке, в Аргентине, близ границы с Чили. Высота 6960 м. С Аконкагуа спускаются семь ледников, общая площадь оледенения 80 км2.
— Это будет зависеть от вас. Если вы проявите выдержку, мы сумеем это сделать.
— Да услышит тебя Бог!
— Это не Бог должен меня услышать, а ты, — возразил венесуэлец. — За Джимми я спокоен: он наверняка сумеет сохранить хладнокровие, но, если в какой-то неудачный момент у тебя начнется истерика, ты всех нас утянешь за собой в пропасть. — Он сделал значительную паузу. — Мне жаль, что приходится это говорить, но я уверен, что успех или неудача спуска больше зависит от тебя, чем от меня.
— Я понимаю. И сделаю все, что смогу.
Густаво Генри по прозвищу Веревка несколько раз кивнул и медленно поднялся, подав знак Мигелю Дельгадо, чтобы тот последовал его примеру.
— Значит, договорились! — сказал он. — Думаю, сейчас самое время присмотреть подходящее место для спуска. А вы пока займитесь поисками своего золота с алмазами.
— Через какое время вы вернетесь?
— Может, через пару дней, может, больше, — прозвучал неопределенный ответ. — Для начала мы отправимся на юг, чтобы подать знак Феликсу, что мы
— В моем рюкзаке.
Густаво Генри и Мигель Дельгадо подошли к самолету, достали веревки и кое-что из продуктов, забрали небольшое зеркало и уже перед тем, как выступить в поход, на прощание обняли своих товарищей, которые оставались совсем одни на краю Вселенной.
— Не теряйте веры! — сказали они напоследок. — Мы вас отсюда вытащим.
И не спеша двинулись на юг. Когда они превратились в две точки на горизонте, Мэри Эйнджел тихо проговорила:
— Надеюсь, Бог их не оставит.
Муж ничего не ответил, и, взглянув в его посеревшее лицо, она в тревоге спросила:
— Что с тобой?
— У меня разболелось колено, — ответил он. — Старая рана дает о себе знать. Но меня беспокоит не это… — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Сможешь ли ты меня простить?
— Простить тебя? — с удивлением повторила она. — За что?
— За то, что затащил тебя сюда. Посмотри-ка на самолет. Это все, что у нас с тобой было, а теперь он останется здесь, наверху, до скончания веков. Опять я довел тебя до разорения.
— О чем ты говоришь? — воскликнула она. — Вспомни-ка, ведь это ты работал в поте лица, рискуя жизнью, чтобы купить самолет, который поднял бы нас сюда… — Мэри показала пальцем под ноги. — И вот мы здесь!
— Но в каком состоянии!..
— В каком уж есть. Спору нет, куда лучше обойтись без этой ямы, возникшей на нашем пути, но по крайней мере мы живы.
— И тебе этого достаточно?
— Конечно! Вот въехали бы мы в болото чуть раньше — нас бы вытряхнуло из самолета и разбросало кого куда, одни бы погибли, другие покалечились. Взгляни на происшедшее с этой стороны! Даже в несчастье нам страшно повезло.
— Ты просто неподражаема! — с искренним восхищением сказал Король Неба. — Мы попали в передрягу на вершине тепуя и не знаем, удастся ли нам отсюда выбраться, а ты все еще считаешь, что нам повезло.
— И еще как повезло! — не сдавалась она. — Вот скажи… Что было бы, если бы мы въехали в болото на скорости сто километров в час? — Не получив ответа, добавила: — От нас бы осталось мокрое место… Я права или нет?
— Права!
— Тогда на что ты жалуешься?
— Я жалуюсь на то, что женился на замечательной женщине и не смог просто довольствоваться ее обществом. Не будь я таким безумцем и мечтателем, мы могли бы жить припеваючи.
— Как знать… — вздохнула Мэри, направляясь к самолету; она начала вытаскивать из него продукты и канистры, собираясь приготовить еду. — Возможно, обыденщина не позволила бы нам оценить то, что мы имеем.
— Ты так думаешь?
— Все возможно, — сказала она, вернувшись к нему, и начала разжигать небольшую масляную горелку, которую захватила с собой. — Я тебя люблю, но предполагаю, что к этой любви примешивается еще и восхищение твоим мужеством и упорством. Сомневаюсь, что обычный мужчина разбудил бы во мне те чувства, которые будишь ты.