Икосаэдр 2.0
Шрифт:
— Под Новотольятти? Под поверхностью?
— К чёрту эти ваши «Ново»! Никто уже давно не добавляет «ново», уже давно «старо-» пора добавлять. Как-никак, второй век уже на ржавчине сидим. Рядом с Тольятти, рядом, что же вы такие… эх, ладно. Так вот, а второй мой дед, наполовину русский, а наполовину австралиец, за бешеные деньги привёз на грузовике три пары кенгуру, выкупил вот этот вот самый кратер и поставил оградку вокруг…
— Тех самых кенгуру?
— Да, тех самых. Ну, правда, потом его примеру последовала ещё пара предпринимателей из неметчины. Но сейчас уже точно все двадцать мильонов ушастых, которые прыгают
Во-от. А папаша мой сначала по стопам родителей не пошёл. Ну, ясно, сначала эвакуация, бункеры, потом Первая Большая Зима… Военным был. Родился я поздно, к тому времени всё успокоилось. В итоге двадцать лет назад папаша мой, перед уходом на пенсию, отсудил право собственности на кратер деда. На соседние местности не дали — там, видите ли, теперь завод блочных изделий. Тоже, кстати, когда-то был малым бизнесом. Я тем временем женился, вот, красавица дочь уже вон какая взрослая!.. Закупили мы с батей тогда на Земле за три миллиона рублей доставку сотни мальков осетра и корма. Никто почему-то осетрину не додумался разводить, всё какой-то минтай в океан пускают, да лососёвых в каналы. А здесь тем более прудик образовался — как раз что надо для рыбного промыслу! Теперь папа у меня в столице в филиале сидит, младший брат в Тольятти, сестра в…
— Вы закончили? — лидер группы Восставших снова наводит на рыбовода пулемётную турель. — Я так и не понял, вы подтверждаете информацию или опровергаете?
— Какую информацию? Про то, что у меня реактор под водой? Так я и не спорю, вон, смотрите, в сарае торчит ТВЭЛ, по склонам — солнечные батарейки…
— Мы говорим про рыбный реактор. Источники подтверждают, что у вас в пруду рыбный реактор. Мощный. Нам нужна электроэнергия.
— Ха! Так это название фирмы у меня. Бренд. Осетровая Икра «Рыбный реактор». Первые на Ржавой! Вот, все документы при мне.
Лидер группы замирает в нерешительности. Вероятно, общается с кластером. Потом в два исполинских шага приближается к Арсену, хватает его за горло манипулятором, тащит, проламывая ограду, к пруду.
— Ты мне покажешь! Покажешь реактор!
Рука бросает Арсена на мостки причала. Тянет вниз, опускает голову в воду. Молодые осетры сначала с любопытством подплывают к хозяину, потом в испуге прячутся под углы причала. Лишь один, тусклый и небольшой, не успевает и подплывает поближе.
Потом механическая рука рывком поднимает Арсена из воды.
— Тьфу, кхэ-кхэ! Тьфу! — хозяин фермы, похоже, сам не замечает, что в руке у него трепещется схваченная в инстинктивном порыве рыбёшка. — Ты что, не гидрофобный? Хотя бы на немного. Что, проверить не можешь? Сам вон возьми и пусти камеру под воду. Нет там никакого реактора! Нету! Можете заодно тепловизором пройтись, чтобы…
— Хорошо. Начинаю сканирование.
Арсен смотрит на небо. И молится. С неба падают первые снежинки,
— Вы правы. Там ничего нет. Мы вынуждены вас уничтожить, — пулемётная турель направляется на Арсена и…
Опускается обратно. В этот самый момент подводная камера опускается на плечо роботеррориста.
— Извините за беспокойство, — лидер бандгруппы вдруг разворачивается и уходит. Члены кластера идут вслед за ним.
Дочка тревожно наблюдает за этим из развалин дома, потом переводит взгляд на отца. Тот коротко кивает.
Да, похоже, трюк прошёл. Рыбка выскальзывает из руки и падает в пруд. Раскрывает жабры, и из её механического нутра выплывает новая порция едва заметных наноботов. Для следующий гостей. Она одна такая на весь осетровый выводок — все остальные живые, настоящие рыбы. Дуст.
Наноботы заражают любого робота, попавшего под воду, или его часть — словно частицы мелка от муравьёв, приносимые в колонию кем-то из неудачников. Они проникают в нейросети, подобно человеческому вирусу, и враг становится покорным. Они распространяют дезинформацию. Пройдёт сколько-то времени, и они перезаражают и отключат всех из Восставших.
И на ржавой планете снова будет мир. Мир людей и роботов.
Боже, храни малый бизнес.
Живущие в святая святых
Первым потрясением Симонова явилась табличка на столе, на которой он прочёл имя своего будущего начальника. Оказалось, что вовсе это не начальник, а начальница.
Варвара Адольфовна Гольдфинкль.
0
После первого собеседования, да и в первые минуты этой беседы Сергей был убеждён, что бородатое толстое существо в замызганном свитере, говорящее густым басом и работающее айти-директором, никак не может являться женщиной. Но отступать было поздно — кадровики и генеральный уже одобрили кандидатуру, и инженеру предстояло работать под началом этого хтонического чудовища.
Варвара Адольфовна отодвинула свободной рукой паяльники, обжимки и другие инструменты и бросила на стол гигантскую папку, перевязанную на советский манер тесёмочкой.
— Раскрой дальше и читай, — сказала айти-директорша. — Там о полной материальной ответственности и неразглашении служебной тайны. Подписывай всё, вот ручка.
Серёжа сглотнул подступивший к горлу комок, но возразить не рискнул. Поставил закорючки.
— Вот и умница, Серёжа, — начальница почесала подбородок. — Сейчас пойдём знакомиться с коллективом. И техникой.
1
Варвару Адольфовну в конторе боялись. Менеджеры роняли кипы бумаги, когда женщина проходила мимо, секретарши на полуслове давились кофе, забрызгивая мониторы, уборщицы украдкой крестились, обходя стороной.
А вот техника начальницу любила и слушалась. Подойдёт Варвара Адольфовна к принтеру, погладит по пластиковому бочку и прошепчет басом что-то ласковое, а тот сам бумагу прожёванную выплёвывает, печатает резвее. Шнурки сетевые пыльными пальцами погладит — почта быстрее убегает, интернет «летает».