Икра будущего
Шрифт:
— Растем, — сказал я.
Алиса рассмеялась.
— Я знала, по крайней мере, двух спасателей мира, — она показала на пальцах. — Один думал, что вся проблема в метеорите. Упал метеорит, от него распространилась зараза. И продолжает распространяться, от этой заразы все уродуются. Решить же все очень просто — достаточно этот метеорит закопать. Он даже лопату себе припас, кстати, лопаточник такой, вот как Егор. Только, конечно, он ничего не закопал, это его закопали. Наверное.
Алиса подмигнула Егору.
— Я
— А второй был еще интереснее, — не услышала Алиса. — Он спасал мир добротой.
— Как это? — не понял Егор.
— Так вот. Решил, что все зло в мире от зла. Наверное, книжку какую-то прочитал, у нас тоже этим прибаловывались. И сказал, что не станет творить зла и этим исчерпает зло вокруг. Два дня продержался. Всем улыбался, оружие отринул — сказал, что в случае опасности предпочтет спасаться бегством, прятаться, прикидываться мусором.
— А потом?
— Потом дедушку убил.
— Лопатой? — почему-то поинтересовался Егор.
— Почти. Коловоротом. Дедушка заразился… Не знаю, уж чем он там заразился, но решил он своего внучка сожрать, сырым, без всякой кулинарной обработки. Внучек пытался его переубедить, взывал к совести и родственным чувствам, само собой, бесполезно. А у этого как раз коловорот под рукой оказался, вот он его и засверлил. До смерти наверняка. Потом, конечно, расстроился, но поздно уже было, оказалось, что без зла в нашем мире никак не выжить. Вот так.
Алиса выглядела весело, злобно и нездорово. Надо ей что-то подарить, подарю ей…
Не знаю, что надо дарить в нашем случае. В древности дарили цветы, золото, бриллианты, сейчас эти предметы не имеют никакой цены, удивляешься, за что их любили? Камни, веники, мягкое железо. Вот если бы я подарил Алисе корзинку с патронами, или параплан, или настоящие антибиотики, я читал, что антибиотики помогают практически от всех болезней, но теперь их не найти, вот это было бы настоящим подарком. А так…
— Значит, Рыбинск, ты — третий. Значит, мы на самом деле отправляемся на спасение мира? Правду мне Прыщельга рассказал?
— Вроде того, — подтвердил я.
— Да, правда, — сказал Егор. — Идем спасать. Я и Егор. И ты.
— И я? — Алиса как-то не обрадовалась. — Ну да, конечно, как без меня. Чувствую только, что хорошим ничем это не закончится. Вот когда в прошлый раз наш Рыбец отправился в поход — и всего-то ничего — за невестой, трупы валились направо-налево.
— А теперь мы идем спасать мир. Трупы взгромоздятся до небес. Бедный мир. Он так противится своему спасению, всеми копытами упирается, но ничего, наш могучий Дэв его все равно спасет. Ухватит покрепче за жабры — раз — и спас. Аж искры из глаз!
Егор поглядел на меня — что я скажу на эти издевательства? А что мне сказать было, привыкай, дружок, это Алиса.
— Вы, кстати, до сих пор не рассказали — в какую
— Нет вроде бы… — серьезно ответил Егор. — Но если ты хочешь…
— Спасибо, не надо. А вообще… Вообще мне лень спорить. Спасать так спасать. Не одной же оставаться. Серебряная собака — это само собой… Слушайте, вы на самом деле во все это верите? Нет, Рыбинск может не отвечать, я знаю, что он ответит. А ты, Егор? И ты во все это веришь? — спросила Алиса.
— Да, — ответил Егор. — Мне отец рассказывал, он верил. И Дэв верит. И я…
— В большую красную кнопку?
— Да, верю. В большую красную.
— Ладно, уродцы, убедили.
Алиса сунула руку за пазуху, достала скомканный лист гладкой бумаги.
— Редкая книга, — сказала она. — Хотя я пару раз ее все-таки видела… «Памятные места Москвы», Егор притащил. Все памятники, все красивые здания, достопримечательности… Вот и наша собака.
Алиса сунула мне листок, я расправил, посветил.
Собака. Та самая. На пьедестале, возвышается над окрестом. Люди вокруг ходят, а у подножья цветы синенькие.
— Памятник знаменитой собаке, — сказала Алиса. — Тот самый. Правда, Прыщельга?
— Правда-правда, — сказал Егор. — Я помню…
— Точно тот? — спросил я.
Внешне похожа, но кто его знает? Может, их несколько ставили на каждой стороне города.
— …серебро, проба девятьсот двадцать пять, работа скульптора Боргезе, установлена на пожертвования исцеленных…
Алиса читала с листа, мы слушали.
— Ага, вот. Единственная в своем роде скульптура из драгоценного металла такого размера и веса… в момент открытия вес памятника составлял восемнадцать тонн триста пять килограммов… За все время зафиксирована лишь одна попытка похищения, причем неудачная, разгневанные граждане расправились с похитителями самочинно… Памятник расположен в сквере на улице… улица нам теперь ничего не скажет, там не улица… Ага, расположен в районе метро «Проспект Вернадского…» Сквер, разбитый в честь открытия нового гемологического центра… Прыщельга, не спи! Запоминай, зараза!
— Я запоминаю, — огрызнулся Егор. — Все запоминаю, проспект, рядом сквер, там еще сырный завод должен быть…
— Есть тут сырный завод, — Алиса ткнула в листок. — То есть не сырный, сырно-молочный комбинат «Молочные берега», один из крупнейших в Европе… Вам в эти «Молочные берега» как раз шлепать. То есть нам. Нашли?
Похоже, что нашли. Хотя я не думал, что с этим возникнут серьезные сложности, про такую выдающуюся собаку должны были знать многие. Вообще, я, наверное, должен был про собаку сам найти, в справочнике наверняка про это написано, все-таки знаменитый медицинский пес. Но Алиса меня опередила.