Иллюзии «Скорпионов»
Шрифт:
— Извините, но я не мог ждать, пока это положение изменится, не мог ждать, пока электроника подаст необходимые сигналы и перепрограммирует ваш телефон. Если бы вы прямо сейчас могли позвонить жене, то она сообщила бы вам, что сегодня утром в десять минут девятого, то есть ровно через двенадцать минут после вашего отъезда в сенат, к вам в дом приходил техник из телефонной службы. Он поработал с телефоном в вашем кабинете... Понимаете, генерал, мы очень близко подошли к цели, очень близко подошли к тому, чтобы вернуть эту страну на истинный путь развития. Нас ведь раздели догола, военный бюджет безобразно урезали, армию сократили, а вооружения
— Я согласен с вами, — выдавил трясущийся сенатор, — я и сам готов повторить эти слова, и вы наверняка знаете это.
— Черт побери, конечно, знаю, генерал, но слова и есть слова. Вы говорите, но не действуете, а мы не можем допустить трусости в подобном деле. Оно вам не по плечу.
— Что не по плечу?
— Убийство президента. Как вам это нравится?
— Это безумие! — прошептал Пол Сибэнк, руки у него внезапно перестали трястись, даже тик прошел от охватившего его ужаса. — Я не могу поверить в то, что вы говорите. Кто вы?
— Да, думаю, уже пора. — Из-за кирпичной стены показалась однорукая фигура, пустой правый рукав был закинут на плечо. — Узнаете меня, генерал?
Не веря своим глазам, Сибэнк разглядывал лицо, которое знал очень хорошо.
— Вы?..
— Разве отсутствие у меня руки не вызывает у вас каких-либо воспоминаний? Вам наверняка рассказывали эту историю.
— Нет! Никаких воспоминаний! Я не знаю, о чем вы говорите.
— Наверняка знаете, генерал, хотя вы никогда не видели моего лица тогда... Я был для вас просто капитаном X...
— Нет... нет! Вы фантазируете... Я никогда не встречался с вами!
— Да, как я уже сказал, мы никогда не встречались лично — так сказать, тет-а-тет. Можете представить себе, как я забавлялся, сидя за столом перед вами во время всех этих бесконечных сенатских слушаний и выслушивая ваши так называемые военные экспертные оценки, которые на самом деле были чистым дерьмом, подброшенным вам нашими благодетелями через «Скорпиона-1»? В благодарность за мою службу армия наградила меня протезом, но Пентагон понял, что мой талант заключается не в руках, а в мозгах и красноречии.
— Клянусь Богом, я знаю вас только по службе, я никогда не встречал вас раньше!
— Тогда позвольте мне восстановить вашу временную потерю памяти. Вы помните «южную казарму»? Помните, как некий капитан составил надежный план побега? Побега, который должен был увенчаться успехом... Но он провалился, потому что американский офицер выдал заговорщиков. В наш барак явились охранники и отрубили мне правую руку своими проклятыми ножами. А лагерный переводчик на вполне приличном английском сказал: «А вот теперь попробуй сбежать».
— Я не имею никакого отношения к этому... к вам!
— Бросьте, генерал, мне все известно. Когда Нептун завербовал меня, он показал мне документы из Ханоя, включая и те, которые вы никогда не видели. Именно он посоветовал мне следить за вами, а также рассказал, как в случае необходимости перепрограммировать ваш телефон.
— Но это все в прошлом! Теперь уже это не имеет значения!
— Вы действительно думаете, что для меня
Вспышки двух выстрелов осветили старый покосившийся сарай на заброшенной ферме близ Роквилла, штат Мэриленд.
А председатель Объединенного комитета начальников штабов направился через густую траву к своему спрятанному «бьюику». Если все пойдет по плану, то Кровавой девочке останется всего один шаг до цели.
Озадаченный и расстроенный Хоторн ехал в машине госдепартамента в направлении Маклина, штат Вирджиния, пытаясь понять загадку семьи О'Райанов. Или они абсолютно ничего не знали и были самыми доверчивыми людьми, с которыми ему приходилось сталкиваться, или же О'Райан так хорошо их натаскал, что они могли не моргнув глазом пройти проверку на детекторе лжи!
Он прибыл в дом О'Райанов на пляже примерно в половине шестого вечера, а уже к семи часам Хоторн начал думать, что Патрик Тимоти О'Райан был самым скрытным ирландцем, когда-либо встречавшимся в истории этой гэльской расы. Из служебного досье О'Райана, доставленного ему в «Шенандо Лодж» за час до отъезда, Тайрела больше всего заинтересовало неожиданно свалившееся на семью богатство. Из обычного дома, который только и был по карману среднему служащему ЦРУ, семья переехала в большой особняк, а также приобрела еще и летний дом на пляже. И все это объяснялось неожиданным наследством от дядюшки из Ирландии, занимавшегося разведением чистокровных лошадей. ЦРУ формально проверило все бумаги, но дальше копать не стало, а, по мнению Хоторна, как раз здесь и нужно было копнуть поглубже. Для начала следовало задуматься над тем, что у О'Райана жили в Нью-Йорке старшие братья, служившие в полиции. Но почему же тогда богатый родственник, который, по словам миссис О'Райан, вообще никогда не видел никого из братьев, обошел их своим вниманием?
— Дядюшка Шон был просто святым! — воскликнула сквозь слезы Мария Сантони О'Райан. — Господь подсказал ему, что мой Пэдди больше всех угоден Богу! И в час моей скорби и печали вы пришли ко мне с подобными вопросами?
«Не слишком убедительно, миссис О'Райан, — подумал Тайрел. — Но другого ответа вы мне все равно не дадите». Не нашел он другого ответа и у трех сыновей и двух дочерей, встретивших его с явной неприязнью. Что-то здесь было не так, но что — Хоторн пока еще не мог уяснить.
Уже почти в половине десятого он свернул в Маклине на частную дорогу, ведущую к большому дому в колониальном стиле, принадлежащему Ингерсолам. Длинная двухрядная дорога была заполнена темными лимузинами и дорогими автомобилями: «ягуарами», «мерседесами», «кадиллаками» и «линкольнами». Слева от дома находилась автостоянка, которую обслуживали охранники, паркуя машины прибывших выразить свое соболезнование посетителей.
У дверей дома Тайрела встретил сын Дэвида Ингерсо-ла — приятный, вежливый молодой человек с глазами, полными печали. Тайрел предъявил ему свои документы.
— Думаю, вам лучше поговорить с компаньоном моего отца, — посоветовал сын покойного. — Я ничем не смогу помочь вам... в этом деле, по которому вы приехали сюда.
Эдвард Уайт, совладелец фирмы «Ингерсол энд Уайт», оказался плотным человеком среднего роста с лысеющей головой и проницательными карими глазами.
— Я позабочусь об этом! — сказал он, посмотрев на документы Хоторна. — Оставайся у дверей, Тодд, а мы с этим джентльменом пройдем в дом. — Они вошли в узкий холл, и Уайт продолжил: