Иллюзия Луны
Шрифт:
– Подойди к креслу. Сядь.
Она не шевельнулась.
– Я неясно выразился? Подойди и сядь.
Ее глаза наполнились слезами. Она сделала несколько неуверенных шагов в сторону ужасного кресла и остановилась.
– Села, я сказал, – тихо и так страшно приказал Кир, что девочка сглотнула и словно заговоренная подошла к креслу и взялась за подлокотники.
Она уже почти села в него, как вдруг раздался громкий крик мальчика.
– Нет! Нет!! Не садись! – он бросился к сестре. – Это я. Это все я придумал! Не надо садиться…
Кир смотрел на детей, прижавшихся друг к другу.
– Зачем? – в его вопросе не было ни гнева,
– Мы просто хотели проверить, живой ты или нет! – прокричал мальчик.
Кир опешил. Было заметно, что он не ожидал такого поворота.
– А с чего вы взяли, что я неживой?
– Ну, мы, мы просто хотели… Ну, не знаю… Ты такой спокойный, не ругаешь нас, не наказываешь, не кричишь.
– То есть, если бы я вас порол, орал и таскал за уши, то таких вопросов не возникало бы? – Кир только руками развел.
– Не знаю, – мальчик изо всех сил обнимал сестру. – Мы просто хотели проверить…
– Ну и что вы поняли? Живой я или мертвый? – спросил Кир.
– Живой! Живой! – убежденно выкрикнул мальчик.
– Мертвый, – сквозь зубы тихо, еле слышно, процедила девочка.
Кир глаз с нее не сводил. Ее слезы высохли. Теперь она смотрела с ненавистью и презрением.
– Понятно, – спокойно и даже весело подытожил Кир. – Получается, эксперимент не удался. Ну, что ж, бывает… А теперь марш отсюда.
Дети стояли не двигаясь.
– Брысь, я сказал! – крикнул Кир.
В одно мгновение оба исчезли за дверями детской. Зазвонил телефон, и Кир поплелся в сторону аппарата.
– Алло. Я слушаю вас. Кто это?
Зад, наколотый иголками, болел так, словно Кир без штанов со всего маху сел в муравейник. Молчание в трубке затягивалось, и он разозлился.
– Да говорите же! – рявкнул Кир.
– Здравствуйте, Кирилл Александрович, – наконец раздался развязный голос. – Это я – Игнат Андреевич Авдеев. Знакома вам такая фамилия? Не ждали меня?
Кир поморщился. Судя по тону, его почти бывший зять был на взводе и сильно пьян.
– Ждал, не ждал – какая разница. Чего тебе?
– Да мы вот хотели заехать к вам, дорогой Кирилл Александрович, давно не видели, соскучились… – пропел Игнат.
– А я нет, – отрезал Кир.
– Ну, это понятно, Кирилл Александрович, мы такого счастья и не ждали. Куда вам… Хорошо, если вообще помните о нас, убогих…
– Ладно, хватит, – Киру надоел этот пьяный вальс вокруг да около. – Чего звонишь?
– Поговорить надо, – вдруг трезво и собранно ответил Игнат.
– Говори.
– Не могу. Надо увидеться. И, кроме того, ваша дочь просила кое-что из вещей…
– Сам знаешь, нет у меня больше ее вещей. Не выдумывай, – Кир резко повесил трубку и посмотрел в опрокинутое зеркало.
Повернутые в отражении часы показывали какое-то несуразное время, за окном падал тихий мягкий снег, и вдруг ему невыносимо захотелось на волю.
– Настька, я пойду, пройдусь. Вернусь через полчаса! – крикнул он в глубину квартиры и заковылял прочь.
На улице уже почти не было видно прохожих, только какие-то тени спешили вдоль стен, удлиняясь в свете фонарей. Снег не сыпал и не шел он парил, медленно опускаясь на землю. Кир постоял в переулке, решая, куда направиться – влево или вправо, и свернул в сторону Садового кольца. Он шел и думал о том, что когда-то по приказу царя здесь и вправду были устроены сады. Город расширился и перекинулся за границу Земляного вала, все укрепления срыли, а поселенцев обязали
Но тут размышления Кира были прерваны совершенно неожиданным образом. Он уже вышел из переулка и не спеша поднимался в гору к Таганской площади, как вдруг заметил группу людей, выстроившихся прямо перед ним на краю широкой и крутой лестницы. Они стояли, подсвеченные мутным светом фонарей, и Кир заметил оборки, шлемы, хоботы, кокошники, ботфорты, развевающиеся на ветру плащи и перья вперемешку с валенками, тулупами и ушанками. Он не успел испугаться, только подумал, а люди ли это? Может, это те самые московские призраки, о которых рассказывают, что они гуляют ночами по городу и пугают случайных прохожих не утробным воем и мрачными пророчествами, а своим идиотским внешним видом. Пока Кир сомневался, компания на лестнице зашевелилась и вдруг, как по команде, горохом рассыпалась по ступеням. Мимо Кира. обдавая его запахом гнили, плесени и перегара. пронеслись русалки, конкистадоры, лешие и короли. Вскоре улюлюкающая нечисть сгинула в темноте и снегопаде, словно ее и не было, а Кир, оглядываясь, поднялся вверх к кирпичному зданию театра. Там во дворе он заметил мусорный контейнер, доверху набитый старыми порчеными костюмами. Видимо, бомжи растащили выброшенное барахло и нарядились, кто для смеха, кто – для тепла.
Кир усмехнулся, подобрал с тротуара ботинок с полуоторванной «золотой» пряжкой, очевидно, туфли сказочного принца, и с размаху забросил в контейнер. Несколько потревоженных крыс, возмущенно пища, метнулись в сторону. Кир снял с рукава налипшую длинную и грязную шелковую ленту и побрел наверх. Несмотря на поздний час, метро еще работало. К нему он и направился.
Глава пятнадцатая
Игнат очнулся рано утром от настойчивого звонка. Странно, ему казалось, что вчера после разговора с тестем он разбил свой телефон о стену. Однако сейчас тот звонил, как ни в чем не бывало. Игнат спросонья не сразу понял, где находится, что это за комната с синими прозрачными шторами и откуда доносится звонок. В конце концов, он поймал прыгающий от вибрации аппарат, нажал сразу на все кнопки и прохрипел: «Алло».
Голос Ивана на другом конце провода не обещал ничего хорошего.
– Привет, ты где?
– А что случилось? – вопросом на вопрос ответил Игнат.
– Расскажу при встрече. Я подъеду к тебе?
– Нет, не надо, – Игнат, потер глаза, осматриваясь. – Давай встретимся у нас в кафе. Да что произошло, ты мне можешь сказать?
– В кафе. Хорошо. Через час, – Иван повесил трубку.
Игнат упал обратно в подушки. Нет, все-таки жизнь не была благом. Она просто держала в тисках, иногда ослабляла хватку, и тогда хотелось верить в то, что мир прекрасен. Зато как только тиски сжимались вновь, в легких не оставалось воздуха, и не было сил ни дышать, ни жить.