Иллюзия
Шрифт:
Илья-пророк разрядился недержанием, большей частью моросящим, словно терпел весь год. Глебу пришла бандероль с осенней и зимней одеждой.
Серое небо, слякоть, жидкая грязь. Долгая дорога в поля, сидя на ведрах в проходе разбитого автобуса. Свистящий ветер, редкие раскаты гогота от свежих анекдотов, команды кураторов. Запах надвинувшейся осени, холода до озноба и крестьянской доли. Спецшколисты кучковались вместе, присматривались к чужакам, пришельцы присматривались ответно. Шли парами по отведенным грядкам, набранную картошку сваливали в мешки, завязывали острой веревкой. Брянцы трудились без перчаток, пальцы резали
Звякнул походный колокол – сигнал обедать. Труженики села присели на ведра, отерли руки об испачканную одежу. Из пакета появились бутерброды – черный хлеб с тонкими разводами масла, бутылка воды из-под крана. Усталость и малость заставляли жевать чинно.
– «Можно с вами? Я все знаю!» – С улыбкой подошел летчик-с-пальчик, шарообразной фигуры в серой ветровке, довершил ковбойский анекдот: – «Пуф!.. Зачем ты его убил?.. Очень много знал». Хлопцы, давай знакомиться, я – Димка, Димка Панасенко.
Ребята представились менее официально. Пожали руки, изучающе разглядывая друг друга. Армейские привычки располагали к дружбе. На импровизированную скатерть – полиэтиленовый пакет, легли бутерброды с колбасой, вареные яйца, встал термос с горячим чаем.
– Угощайтесь, парни, – подбодрил Димка и звонко застучал скорлупой по жести пустого ведра.
Парни поблагодарили, но предпочли жевать гордыню.
– Ребят, ну правда, мне одному это не съесть. Мамка наготовила, как на полюс. – Панасенко разломил бутерброд, протянул Малышеву. – Давай, хоть пополам.
Молчун впервые за последние месяцы видел колбасу. Даже пятна жира, в детской жизни казавшиеся отвратительными сейчас обрели притягательность, точно изюм в батоне. Запах колбасных изделий ранее игнорировался обонянием, сейчас отвыкший нос фиксировал малейшие нюансы. Глеб вяло взял, откусил, начал крошить зубами на молекулы. Биологическая память подсказала – медленное жевание в малых количествах насыщает быстрее быстрого в больших.
– Пойду, пробегусь. – Забаровский поднялся, зажав голод в кулак. – Наверное, наши опять тонну картошки оставили.
В отсутствие товарища молчун заработал челюстями активней. Новый знакомый болтал без остановок за летное прошлое, отсутствие работы, новой учебы как способа занять жизнь.
На второй день Димка растопил и гордость Руслана, тот согласился на угощение, в благодарность брянцы настояли на пробе своих подобий бутербродов. Когда Панасенко съел, почувствовали облегчение, будто по вкладу стали на равных.
Дожди пошли настойчивей. Сапоги хлюпали по лужам. Капли стекали с носа. Прятались в автобусе и близлежащем леске.
– Может, завтра кончатся? – Забаровский с надеждой вглядывался в небо.
– Нет, – развеял летчик. – Видишь, какие облака? Дальше будут лить. По метеорологии.
Димка сколько себя помнил, всегда хотел стать пилотом. После школы отправился поступать в Оренбургскую область, в город Бугуруслан. Вечный троечник неожиданно хорошо сдал экзамены, зачислили. От физических нагрузок, дисциплины и военной диеты склонное к расплыванию тело вытянулось в стройность. Когда русская молодежь по школьной традиции кидалась катышками хлеба, Арсен – серьезный армянин с насупленными
– Чего ты? – Сидевший рядом Панасенко уплетал борщ. – Никогда хлебом не кидался?
– Как можно?! – Потомственный кавказец вскинул руку. – Когда человек кюшает, он – святой! Вот идет война, я иду с автоматом. Смотрю, ти сидишь в окопе, кюшаешь. Я тебя стрелять не буду. Покюшаешь, тогда да.
Пермяк поперхнулся смехом, закашлялся, но с тех пор стал уважительней относиться к еде и чужим обычаям.
Летчики обязаны летать. Другой вид транспорта считался ущербным, хотя получили «права» вплоть до категории «С». Когда возникала возможность сгонять домой, шли в аэропорт, находили пилотов нужного рейса. Краткое изложение просьбы всегда находило понимание.
– Идите в самолет, прячьтесь.
Димку спасал рост – мог забиться в любую щель. В низкорослости он находил исключительно преимущества: «На войне в маленького не попадут». Если контролеры не застукали «зайца» или демонстративно отвернулись, несколько часов лета и ты дома. В полете безбилетные пассажиры вели себя уже раскованно, раздевались в багажном отделении до трусов, сушили форму.
На старших этапах обучения, поднаторев в вождении воздушных судов, летали вторыми пилотами, нарабатывая часы. Однажды сбились с курса, приземлились в чувашских степях, в ожидании топлива плескались в прозрачном озере.
– Хлопцы! – воскликнул Панасенко. – Гля, сколько здесь раков!
Недолго думая, летная братия соорудила из подручных материалов бредень, арендовала громадную кастрюлю в местной деревушке. Смотреть на рачный пир прибежала вся детвора, лупали глазенками, впервые видя цирк.
– Эх, к таким ракам пивка бы, – вздыхал штурман.
Окончив Бугурусланское училище, курсанты прощались навсегда. Крепко сдружившись, выпили, пустили слезу. Вернувшийся в Пермь Димка пробовал устроиться в Большое Савино и Бахаревку, местные аэропорты. Но работы не хватало опытным кадрам, разрушенная страна не нуждалась в дорогом и сложном транспорте. Помыкавшись, недавний курсант устроился в «Скорую помощь» шофером, пригодились «права». Трудились на разбитой технике, однажды на ходу отвалился кардан. Димка долго делал вид – все нормально, ничего не случилось. Вел машину под грохот по асфальту, успокаивал глотавшую валерьянку врачиху. Потом неделю чинился в гараже, по окончании уволили. Работал и грузчиком и продавцом, отовсюду уходил или выгоняли. С родителями решили – нужно поступать в авиаинженеры – на «Пермских моторах» люди нужны всегда. Пусть немного, с задержками, но платить будут, а там глядишь, жизнь наладится. Не как в Союзе, но хоть какое-то подспорье. Так бравый летчик оказался на картошке.
Наслушавшись синоптиков, вузовское начальство сжалилось – завтра посвящение в студенты и за гранит науки. Желающим разрешалось набрать по ведру корнеплодов.
– Хлопцы, давно летали? – озадачил новых знакомых Панасенко.
– Да уж сто лет, как нет, – вышел из штопора лидер дуэта.
– Полетели послезавтра? Нам каждые полгода нужно продлять удостоверение. Из Бугуруслана прилетает мой экипаж, приглашаю прокатиться, если, конечно нет аэрофобии.
– Прям в самолет пустят? – удивился Руслан.