Иллюзия
Шрифт:
Я вот подумал. Серёжа что-то терпит ради любви. Это не прямое отношение, возможно даже не косвенное, но всё-таки. Может и мне стоит пойти на риски. Завтра какое-то мероприятие в нашем парке, вроде концерт на свежем воздухе, и Аня будет там вместе с друзьями, включая Вику. Может стоит рискнуть. Вике это не понравится, но кому какая разница. Я познакомлюсь с ней окончательно, заодно поняв, из чего состоит её окружение. Да. Я сделаю это. Я не обязан проявлять сильную активность в диалогах, достаточно поддакивать или отвечать
Серёжа распахнул глаза и узрел потолок своей комнаты.
— Что происходит?
Он приподнялся с постели и сел на матрас чудаковато оглядывая своё жильё. Когда его взгляд упал на зеркало, в отражении на него тырился паренёк с перевязанным бинтами носом.
— Что вчера произошло?
Юноша слабо помнил события прошлого дня, глуповато почёсывая макушку.
— Я проснулся. Ударился. Пришёл в школу. Ударился. Вышел из школы. Ударился. Но обо что?
Серёжа на полном серьёзе никак не мог припомнить причину последней полученной им травмы.
— Хотя какая нахер разница?
Он поднёс ладонь к переносице и слегка коснулся её. Резкая боль пронзила его лицо, и он снова прилёг на кровать.
— Ахереть, и что мне теперь делать.
Юноша достал из-за пазухи телефон, явно оставленный его родителями.
— Да, понятно.
Первым, чем встретил его загорающийся экран смартфона, было сообщение о матери. Она сказала, что Серёжа может оставаться дома, что на кухне в сковородке стоит гречка с тушёнкой, и что он может не волноваться о домашних делах. После она прибавила, что бинты были в ванной под раковиной.
— Весь день дома, прикольно, если бы не эта боль.
Он прокряхтел и поднялся с кровати, поправляя свои растормошенные волосы. Серёжа быстро умыл лицо, почистил зубы, оделся и пошёл на кухню. Проснулся он уже ближе к полудню, так что голод не заставил себя ждать.
«Гречка — лучший гарнир, он вкусный с чем угодно, и при любой температуре».
В дома Савинковых не было микроволновки, зато была большая газовая плита. Перспектива разогревания еды на плите всегда пугала юношу и заставляла его есть холодную пищу.
— Может в доту каточку?
Он расположил тарелку перед ноутбуком и начал уплетать завтрак в ожидании включения экрана. Пожёвывая гречку, он запустил игру и уставился на загрузочное изображение, которое ему нужно было наблюдать ещё с минуту.
Краем глаза он заметил, что его друг давно не был в сети (3 дня). Странным было то, что Серёжа не помнил о существовании такого человека. У него был странный и вызывающий никнейм Chlen, а в чатах Серёжи он был подписан как
— Кто это? Не помню такого.
Игра наконец прогрузилась, и он оторвался от разглядывания этого странного незнакомца.
«Наверняка, он просто ник недавно поменял, вот и забыл».
Серёжа доел гречку и провёл последующий час за
— Обоссаные раканы, только и ныли в чате: «Хнык-кхык, зачем ты пикнул керри, аутист, если у нас уже Урса на харде стоит?» Идиоты. Еще учить меня будут играть придурки на Ланае с нулём киллов. Писец.
Он громко щелкнул по мыши, закрыв игру, и принялся таращиться на монитор, разглядывая свой рабочий стол.
— Блин, чё бы поделать? Может аниме посмотреть?
Юноша достал телефон и начал листать сайт со списком онгоингов (выходящих в данных момент аниме), надеясь найти там что-нибудь интересное.
— Анонс, анонс, 15 сезон, снова анонс, кал, кал, дристня, смотрел, смотрел, можно пересмотреть, но лень, снова кал, смотрел.
Серёжа глубоко и уныло вздохнул.
— Я ж там что-то планировал, что там?
На экране сверкало одно слово «Евангелион».
— Твою мать, почему именно это? Ах, ладно, надо же когда-то его посмотреть.
Юноша запустил видео и лёг снова на не заправленную кровать, приземлившись больной головой на мягкую подушку.
Я не понимаю, смог я или нет. Я пришёл на тот концерт, я встретился с Аней, я провёл тот вечер с неё и её компанией. Для меня время будто остановилось, это были лучшие часы моей жизни, я любовался её красотой, я боялся, что кто-то может отнять её у меня. Ха. С чего я возомнил, что она моя? Я вёл себя пассивно, в конце встречи я ощутил потерю, чувство опустошения и обречённости. Я так хотел, чтобы мы остались наедине, но это было невозможно. Я слишком мало делаю для Ани, чтобы хотя бы привлечь к себе внимание. Но я не хочу, чтобы у неё сложилось плохое впечатление обо мне.
Ты понимаешь меня? Мне всё больше кажется, что ты далёк от меня, что ты счастлив, и что ты смеёшься надо мной. Хочешь сказать, что я ребёнок, что я идиот? Я не против, я не против этого. Я это заслужил.
Я ведь родился не в этой истории, у меня всё не складывается чудесным образом, судьба не даёт мне и шанса на исполнение моей главной мечты. Никто мне не даст этой возможности, я должен добиться её сам.
Говоря о главном герое моего произведения, мне не нравится его внимание к деталям. Да, я что-то меняю в книге, дабы привести его к счастливому финалу, но он будто отвергает это. Я обвиняю выдуманного человечка, вот я шизик!
Я схожу с ума.
— Чего?
Сказать, что Серёжа не понял финал «Евангелиона», ничего не сказать.
— Я нихерище не понял.
Юноша быстро вытянул телефон и начал быстро потыкивать по экрану, набирая в интернете разбор концовки. В то время, как его ошалелые глаза бегали вдоль строк, кто-то позвонил в дверь.
«Это родители? Твою мать, я ж кровать даже не заправил!»
Серёжа вскочил с кровати и быстро замахал простынью и одеялом, пытаясь резво заправлять края ткани под матрас.