Иметь и удержать!
Шрифт:
— Я люблю тебя, — произносит Элис, и взгляд ее светится пониманием, надеждой и счастьем.
— Я знаю, дорогая. Я тоже тебя люблю. — Он крепче прижимает ее к себе.
Они давно уже не обнимали друг друга с такой искренностью. Ощущение ее тела, ее запах так знакомы. Он глубоко вдыхает его и целует ее в шею, а потом ищет ее губы, которые уже ждут поцелуя. Они нежно целуются, а потом он улыбается, проводя рукой по ее спине.
— Пойдем в постель.
12
— А
— В «Марке»? Это уж будет слишком большой наглостью, — смеется Джо, присаживаясь на край кровати и наклоняясь к ней с поцелуем. — Мое денежное содержание, предусмотренное на жилье, конечно, солидное, но не до такой степени.
— Но разве это не идеальный вариант? — Элис окидывает взглядом номер сьют. — Здесь есть все, что нам нужно.
— Все, кроме большой деревенской кухни для тебя.
— Ничего страшного. Мне вполне хватит этой маленькой кухоньки. А большая кухня будет, когда мы подыщем дом за городом.
— Кстати, о домах и квартирах. Через час у нас встреча с агентом по недвижимости, а потом ланч с Джиной и Джорджем. Давай, лежебока, собирайся, иначе мы опоздаем.
Элис обхватывает Джо за шею и притягивает к себе, похотливо улыбаясь.
— Я не против того, чтобы чуть-чуть задержаться.
— Чуть-чуть? — Джо нежно целует ее, распахивая полотенце. — Или все-таки подольше?
Элис хихикает, когда он заваливается на нее.
— Я предпочитаю подольше.
Через полчаса Элис запрыгивает в душ со счастливой улыбкой на губах. Похоже, Джо оказался прав, и переезд стал хорошим стартом для них обоих. Весь последний месяц она прилетает к нему на выходные в «Марк»-отель, возвращаясь на неделю в Лондон, чтобы урегулировать дела, связанные с переездом, и каждый уик-энд, проведенный с Джо, похож на медовый месяц.
Вот уже много лет он не был таким внимательным и нежным. Она вылетает к нему в пятницу часовым рейсом «Бритиш Эрвейз», прилетает в аэропорт Кеннеди около четырех часов пополудни, и уже в шесть она в отеле. Джо либо ждет ее в номере, либо приезжает минут на двадцать позже, радостно обнимает ее и не скрывает своего счастья.
К ее великому удовольствию, они занимаются любовью с прежним энтузиазмом, и она сознает, что, несмотря на первоначальные возражения с ее стороны, Нью-Йорк действительно оказался ответом на ее молитвы.
Город живой и безумно деловой, но гораздо приветливее, чем ей казалось раньше. Прогуливаясь по Мэдисон-авеню, она чувствует себя счастливой и бодрой, но все-таки перспектива жить здесь ее не вдохновляет.
— Место для временных наездов великолепное, — признается она Эмили, — но жить там постоянно очень утомительно.
— А как продвигаются поиски домика в деревне? — спрашивает Эмили.
— Пока ничего не нашли. Джо хочет подыскать сначала
— Не забудь, что мы с Гарри будем первыми гостями.
— Конечно. А как поживает наш божественный Гарри?
Эмили смеется.
— Божественно.
— У тебя такой счастливый голос.
— Я действительно счастлива. И ты тоже выглядишь счастливой.
— Я знаю. И это правда. Кто бы мог подумать?
— Я скучаю по тебе, Эли.
— Но мы ведь виделись только в прошлый четверг.
— Я знаю, но теперь ты так далеко. Хотя тебе там и хорошо. Но мне так тяжело сознавать, что я не могу вот так запросто прыгнуть в машину и приехать к тебе.
— Но ты можешь в любое время позвонить.
— Да, я знаю, — ворчит Эмили. — Но это не то же самое.
— А ты не могла бы переехать сюда? Жили бы вместе за городом.
— И Джо был бы счастлив от этого.
— Ах, да. Но, знаешь, он сейчас такой душка, что, наверное, согласится на любое мое предложение.
— Ну-ка, быстро, спроси у него, не подарит ли он мне тысячу на день рождения.
Элис смеется.
— Приезжай, навести меня, Эм. Обещай, что, даже если я не найду домика в деревне, ты все равно приедешь погостить у меня.
— Конечно. Как только ты устроишься, я прилечу первым же рейсом.
Элис до сих пор не верится, что она здесь. Чтобы остаться. И жить счастливо. Кажется, только вчера закончилась упаковка их домашнего скарба и все было перевезено.
Неужели уже месяц, как в их лондонском доме живет чета Фокстонов? Риелторы пришли в полный восторг от «эксклюзивного» дизайна их апартаментов в Белгравиа и заверили ее, что сдадут квартиру в аренду в кратчайшие сроки.
Последние счета оплачены, багаж отправлен, сказаны все прощальные слова. Никто не мог поверить, что они уезжают, и все захотели проститься.
Последние дни перед отъездом напоминали ураган, и, хотя знакомые предлагали устроить прощальную вечеринку, Элис меньше всего хотелось утруждать себя прощанием с людьми, которых она покидала с радостью.
Все обещали, что будут звонить, опять повторяли, что не верят в их отъезд, напрашивались на лето в гости. «Вы обязательно должны к нам приехать», — радостно заявляла Элис, втайне надеясь на то, что их обещания останутся лишь пустыми словами.
Единственное, что ее печалило, это разлука с Эмили. Эмили, которая приходила каждый день и помогала упаковывать вещи, выгуливала Снупа, пока Элис болтала по телефону, просеивала информацию, которую передавал риелтор из Нью-Йорка, охала и ахала по поводу жизни на Манхэттене.
Накануне отъезда Эмили настояла на том, чтобы пригласить Элис на ужин. Когда тягостный вечер подошел к концу, подруги обнялись, еле сдерживая слезы.
— Если ты не будешь присылать мне каждый день электронную почту, — предупредила Эмили, — я сяду в первый же самолет и прилечу, чтобы убить тебя».