Имидж шарлатана
Шрифт:
Одета Виктория была по-домашнему, но не в халат. На ней был легкий темно-зеленый сарафанчик со шнуровкой на бедрах, оканчивающейся длинными разрезами. Сарафан был явно сшит на заказ и облегал тело женщины как влитой. Дополнением к сарафану служили домашние босоножки, а отнюдь не тапочки. Они также были со шнуровкой, обвивающей ноги Виктории почти до колен. Одним словом, можно было сказать, что самое большое внимание женщина уделяла именно собственной персоне. Хотя и дом тоже сверкал чистотой и аккуратностью, но вот изюминки в его убранстве, как в самой хозяйке, к сожалению, я не обнаружила.
Позавидовав
— Извините, что приходится сообщать не слишком добрые вести, — тихо начала я, понимая, что Михалина ждет разъяснений моего появления. — Но я вынуждена вам сказать, что вчера была убита ваша подруга, Королькова Алла Викторовна.
— Аллочка? Убита? — всплеснула руками женщина. — Но… как же так?! Я только вчера с ней говорила, гуляла, а тут… — Виктория вскочила с кресла и принялась нервно расхаживать туда-сюда, почти ломая руки и совсем не плача. — Может, это не она? Вы уверены?
— Абсолютно, — откликнулась я. — При ней были документы и даже деньги. Милиция подозревает, что убийство было заказным и вовсе не из-за денег или золота. Все это при погибшей осталось нетронутым.
Поведав о том, что думаю, я еще раз оценивающим взглядом посмотрела на женщину. То, что она не кинулась сразу после моего сообщения в истерику и даже не начала всхлипывать, показалось странным, но подозрительным я это вовсе не назвала бы. Все просто: прекрасно зная, как ведет себя человек в тех или иных ситуациях, любой виновный, как правило, старается изобразить это самое естественное поведение. В данном случае это должны были бы быть слезы, но они отсутствовали, а это означало, что женщина играть не собирается, ведет себя естественно, именно так, как свойственно ей и ее темпераменту. Похоже, Виктория, как и Алла, была женщиной сильной и уверенной в себе. Впрочем, посмотрим, что будет дальше.
— Тогда из-за чего же ее убили? — прервала Михалина нашу несколькоминутную паузу. — Только не говорите, что вы этого не знаете.
— Увы, — только и смогла ответить я.
— Увы? И это все, что вы можете мне сказать? Господи! — Виктория устало упала в кресло и запрокинула голову вверх. — И почему всех хороших людей господь забирает к себе? Что она такого сделала, что ее убили? Нет, я в это не верю, просто не верю! Алла скорее бы сама загрызла того подонка, нежели позволила лишить себя жизни, она была такой… такой…
— Как вы, — высказала я свое предположение.
— Лучше, — вздохнув, поправила она меня. — Я не такая уверенная, какой была она. Да, я умею сдерживать свои эмоции, слезы — этому она меня научила. Но я все равно впадаю в истерику потом, когда остаюсь одна. А она нет, она была оптимисткой. Я со всей своей психологией и пальца ее не стою.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, — перебила я. — С какой психологией? Вы что, тоже врач?
— Не совсем. Я, конечно, закончила университет, получила диплом психолога, но работать по профессии так и не стала. Как-то сразу вышла замуж, причем удачно, ну и посвятила себя путешествиям.
— Хотите сказать, что практически вы все время находитесь в разъездах? —
— Почти, — согласилась Виктория. — Мне нравится кочевать по миру, я по сути своей человек непоседливый, возможно, потому, что еще не нашла себя.
— А как же вы познакомились с Аллой? — полюбопытствовала я, продолжая проверять вероятность вражды между подругами.
— Мы встретились случайно, на выставке. Это было лет пять назад. В Тарасов тогда привезли всяких экзотических животных, ну и я потащила туда мужа, — принялась рассказывать Вика. — Там была и Алла, мы как-то разговорились, затем вместе сходили в кафе, с тех пор и стали дружить. Жаль, что теперь ее нет.
— Вы сказали, что вчера виделись с Аллой. В какое время суток это было? — продолжила я расспрос.
— Утром, конечно. После обеда она всегда в своей клинике по лечению экзотических животных торчит, а с утра мы обычно посещаем массажиста, если, конечно, я в городе. Там и видимся.
— А Алла Викторовна не упоминала никого, кто бы мог иметь на нее зуб? Или, может, рассказывала вам о своей вражде с кем-то? — попыталась выяснить я хоть что-то.
— Нет, она вообще редко своими проблемами делилась, — тяжело вздохнув, ответила Виктория. — Да и виделись мы так редко, что на обсуждение житейских забот времени не оставалось. Предпочитали обсуждать веяния моды, что-то общее, женское.
— И все же попробуйте, пожалуйста, вспомнить. Возможно, она хоть что-то упомянула о вражде с кем бы то ни было или просто случайно о чем-то проговорилась?..
— Не знаю, — честно ответила женщина и тут же добавила: — Вообще не представляю себе проблем, которые Алла не могла бы решить. Я уже говорила, она была необычайно активной и уверенной в себе женщиной, настоящая Жанна д’Арк. Вы, видимо, ее не знали? — с некоторым сожалением подняла на меня глаза Виктория.
— Да, увы, нам так и не удалось познакомиться, — вспомнив о том, как меня свела судьба с этими людьми, вздохнула я. Затем еще раз повторила свою просьбу и на этот раз дождалась-таки результата.
— Я знаю только… точнее, слышала, что у нее что-то стряслось в клинике, — ответила Михалина. — Кажется, какие-то проблемы с персоналом или что-то вроде того.
— Поточнее, пожалуйста, — попросила я.
— Поточнее не могу, я ведь и сама толком ничего не знаю. Алла в последнем разговоре только обронила фразу, что проблем в клинике возникает выше головы и все никак не убавляется. Я, конечно, поинтересовалась, что за проблемы, но она сразу отмахнулась, сказав, что всего-навсего небольшое судебное дело, но, по ее словам, это не страшно, она переживет. Больше ничего не сказала, а я и не спрашивала, хорошо ее зная.
— А с кем-то еще Алла могла поделиться своими проблемами? — решила выяснить еще кое-что я. — Были ли у нее такие люди? Возможно, другая подруга?..
— Нет, вряд ли, — не задумываясь ответила Виктория. — Доверительных отношений Алла почти ни с кем не заводила. Могла бы, конечно, поделиться чем-то с Мариной, еще одной подругой, но та три месяца назад вышла замуж за немца и укатила в Германию. Насколько мне известно, с тех пор они только переписывались. А больше никого подходящего на эту роль не могу припомнить.