Император деревни Гадюкино
Шрифт:
Максим указал на огромный ржавый замок, украшавший вход в развалюху.
– Тачка останется у хозяина, а ты лишишься гребня. Впрочем, по рукам! Я просверлю в расческе дырку и повешу ее на цепочке на шею, буду вдыхать твой неземной аромат. Назови хоть один способ проникновения в запертый снаружи сарай без повреждения того, что не лает, не кусает, а в дом не пускает! Допустим, ловкий парнишка протиснулся в щель под дверью, но коляска?!
Я подошла к ветхой будке, дернула за замок, покрытый
– Не всякий замок заперт, – распахнула дверь.
– Ну че те надо? – заныл юноша, стоявший около стены, на которой висели инструменты.
– Накрылся мой «Порше», – хмыкнули за моей спиной, – прощай, любимый кабриолет.
Но мне было не до дурацких шуток, я сделала шаг к мальцу.
– Где ты взял коляску?
– Она ваша? – захныкал «инвалид». – Забирайте!
– Немедленно отвечай на вопрос!
– Нашел, – выдал неоригинальную версию паренек.
– На улице? – издевательски спросила я.
– Не, в овраге!
– Каком?
– Где помойка, – прозвучал ответ.
Я топнула ногой.
– Не лги! Кресло на колесах стоит уйму денег!
– Правду говорю, – чуть не зарыдал незадачливый «чеченец».
– Тогда объясни, как у тебя вторая нога отросла! – заорала я. – И откуда коляска?
– Тетенька, – парень принялся елозить грязными кулаками по лицу, – клянусь мамой...
Сильная рука отодвинула меня в сторону.
Максим подошел к нищему и похлопал его по плечу.
– Слышь, как тебя зовут?
– Коля, – представился оборванец.
– Отлично, а я Макс. Зря ты, Коля, ветераном чеченских войн прикидываешься, – ласково загудел мой спутник, – попадешься на глаза такому, как я, огребешь по полной. Очень мы не любим, когда те, кто никогда врага в лицо не видел, спекуляцией занимаются.
Николай втянул голову в плечи, Максим, мерно постукивая проходимца по ключице, нежно спросил:
– Про группу «Альфа» слышал?
– Да, дяденька, – обморочно прошептал Николай, – по телику показывали!
– Ну, тогда мы договоримся, – журчал Максим. – Расскажи этой тете, откуда коляска, и спокойно уйдешь отсюда на своих двоих. Попробуешь врать, я тебе ножку-то ампутирую. Есть и хорошая новость: нам сиденье с колесами без надобности, ты на нем отсюда настоящим инвалидом и покатишь. Инструмент есть, вон топорик острый. Давай, не глупи, получишь вкусняшку.
Максим запустил руку в карман, вытащил жвачку и сунул ее под нос почти лишившемуся чувств Николаю.
– Откушай, и твое дыхание станет упоительно свежим!
Глава 12
Николай забормотал с такой скоростью, что я велела:
– Помедленнее.
Коля покорно сбавил темп. После пламенной речи Максима я была уверена в честности
Рано утром, часов около шести, Коля пошел в овраг, куда местные жители выбрасывают мусор. У парня окончательно разорвались ботинки, и он хотел найти относительно целую пару. Юный поисковик спустился на дно канавы и принялся потрошить мешки, прошел почти всю мусорку, прежде чем увидел инвалидную коляску, которая лежала на боку.
– Раз такую вещь выкинули, значит, она не нужна, – резонно объяснял Коля, – колясочникам лучше подают, ну, я ее и вытащил. Очень удивился: кто же такую шикарную тележку выбросил? Прикиньте, она еще и складывается!
Коля наклонился, дернул за небольшой рычажок, раздался характерный щелчок. «Бентли» сложился в узкую конструкцию.
– Круто, да? – с восторгом воскликнул алкоголик. – Небось немецкая. Попробуйте, какая легкая, даже баба унесет. В Германии об инвалидах думают, а у нас гробы на шинах раздают. Больших бабок такая колясочка стоит, а мне она задаром досталась.
Николай сделал быстрое движение рукой, опять послышался щелчок, точь-в-точь такой, какой я слышала, стоя в номере Нины за занавеской. Внезапно мне что-то показалось странным, в голове возник вопрос, но сформулировать его я не успела, потому что в беседу вмешался Максим.
– Все Ларюхино организованно бросает мусор в одно место? Хоть и невелико поселение, но, например, отсюда неудобно с мешком к лесу тащиться.
Николай почувствовал себя чуть увереннее.
– Не, трехэтажки к контейнеру ходят, в овраг только улицы Ленина, Советская и Коммунистическая.
– Можешь показать, где валялась коляска? – не успокаивался Макс.
– Пошли, – засуетился Коля, – хорошим людям приятно помочь.
Овраг протянулся почти у самого леса, на дне его высилась гора пакетов и неупакованного мусора.
– Фу, – поморщился Максим, – на набережной в Ницце пахнет лучше, чем тут!
– Вон там она валялась, – ткнул пальцем в конец канавы нищий.
Я, стараясь не дышать, пошла туда. Овраг закончился, справа к помойке вплотную приблизились темные ели, влево уходила колея.
– Куда ведет эта дорога? – спросила я попрошайку.
– В Еланск, – равнодушно сообщил Коля, – город такой, большой, с церковью, больницей, магазинами. Там полно народу живет.
Я указала на узкую тропинку, ведущую в лес.
– А эта?
– Там санатория, – объяснил Николай, – пойдете чуть в горку – и увидите забор, наши одну секцию выломали.
– Могучий русский народ не любит изгородей, – изрек Максим.
Николай возмутился:
– А чего они в лесу построились? Там места грибные, люди и ходят по старинке за опятами.