Император и Пустота
Шрифт:
Я промолчал. Несколько минут мы сидели в тишине, и только со стороны старого разрушенного храма доносилось многоголосое карканье кем-то потревоженных ворон. Изредка лаяла собака.
— Зачем ты меня позвала? — заговорил я первым. Пытался рассмотреть в ее серых глазах хоть какой-то проблеск, но видел лишь пустоту. Сейчас она не была такой сильной, как в наш последний вечер.
— Попрощаться, — Дина коснулась ладонью моей руки, и я от неожиданности вздрогнул.
— Не знаю, — честно ответил я. — Мне кажется, решать не нам.
— А кому?
— Возможно, Проводнику.
— Возможно… — Дина сделала вид, что задумалась. — Хорошо. Давай его дождемся и спросим. Он обещал за мной прийти.
— Уже пришел, — неожиданно раздался позади меня голос. Я обернулся, и увидел прислонившегося к стволу тополя высокого бледного мужчину в длинном черном пальто. Он смотрел на нас с таким любопытством, словно лаборант на подопытных мышей. — И я очень вовремя пришел. Надеюсь, девушка не успела вам ничего передать, молодой человек?
— В каком смысле? — насторожился я.
— В смысле своего Искусства, — пояснил Проводник. — Она могла оставить на вас след. Тогда ситуация становится совсем иной.
Невольно бросил взгляд на руку, которой недавно коснулась Дина, рассмотрел запястье, — никаких изменений. Но как только раскрыл ладонь, из нее тут же устремился вверх иссиня-черный росток, разветвился, образуя некое подобие закрученных в спирали усиков. А затем над моей головой раскрылись широкие, похожие на зонтики листья.
Я уставился на Дину непонимающим взглядом. Немой укор. Вопрос, так и оставшийся без ответа. Как ты могла?! Как?!
— Жаль, — тихо вздохнул Проводник. — Всегда жаль забирать живого.
Черный цветок мгновенно рассыпался, оставшись в воздухе легкой взвесью. Я вытер ладонь о штанину, будто этим жестом мог стереть с себя клеймо. Нет, все еще осталось чувство неизбежности…
— Дина, зачем?
Теперь я увидел в ее глазах темную бездну. Ни малейших эмоций, ни единого отблеска дневного света. Только непроглядная всепоглощающая Тьма.
Вокруг нас из земли стали вылезать гибкие черные стебли. Они поднимались вверх, оплетали надгробия, оградки и стволы деревьев, превращая унылый пейзаж городского кладбища в красивый, будто нарисованный тушью, волшебный лес. Через несколько минут над нашими головами уже стали распускаться огромные диковинные цветы с ажурными лепестками.
— Так
Наступила ночь. Я проваливался в нее, словно в бездну Дининых зрачков. Пытался уцепиться хоть за малейший отблеск, хоть за ничтожную искорку, которая могла бы связывать меня со Светом, и не мог. Его больше не было.
— Ты мой навсегда, — слышался шепот Дины. Совсем близко, словно она была передо мной. Или голос звучал в голове? — Мы разделим Вечность. Ты и я. Разве это не замечательное решение?
— Нет! — закричал я, и попытался оттолкнуть навязчивую тень. Но руки лишь цепляли пустоту. — Тебя больше нет! Убирайся! Ты умерла навсегда!
— Я не умерла, Миша, — не сдавалась Дина. — И ты теперь со мной, хочешь этого или нет. Придется смириться.
— Пошла прочь! — собрав всю силу, я размахнулся и ударил рукой наугад. Яркий луч света, вдруг вырвавшийся из моего кулака, узкой белой лентой распорол темноту, на миг задержался на закутанной в черное знакомой фигуре, и затем превратил ее в прах. В лицо ударил порыв ветра, обдавая кожу мелкими колючими осколками той, что когда-то любил…
Последний Свет во мне стал оружием. Станет ли Тьма милосердна?
— Я же говорила, что мы будем вместе, — голос прозвучал так громко, что я схватился руками за уши. Но он был внутри меня. — Вместе навсегда, Миша. Ты и я.
Мальчик исчез. Только смятое покрывало на диване, и почти затянувшийся серый ожог на двери напоминают о его существовании. Значит, он все-таки решил искать «слабое место». Шустрый, нечего сказать. Мастер его не зря обучал.
Выхожу из квартиры. Следы детских ступней отчетливо видны на смятых в пыль стеблях грибка, и ведут к лестнице. Совсем недавно шел. Плесень лечит свои раны за час-два, потом уже ничего не разберешь. А Ученик проходил минут двадцать назад. Хотя, что здесь время…
— Здравствуй, Проводник.
Оборачиваюсь на голос соседа. Безликая тощая фигура стоит у стены напротив.
— Здравствуй, — отвечаю, и снова пытаюсь идти дальше.
— Как там мои родные поживают?
— Скучаешь? — я на миг останавливаюсь.
— Скучаю, — слышится тоскливый вздох.
— Плохо скучаешь. Иначе бы уже давно к ним в гости наведался. Или к себе позвал.
— Нет, — испуганно бросает сосед, и мгновенно исчезает за тяжеленной дверью своей квартиры. Странное существо без определенной цели, способное вечно играть роль страдающего мужа и скучающего отца. Впрочем, это его дело. Я Проводник, который может ему помочь. Никогда раньше не думал, что мертвые имеют свои фобии. И известная поговорка про «горбатого и могилу» здесь теряет всяческий смысл.