Император Николай II. Человек и монарх

Мультатули Петр Валентинович

Особая сложность заключалась в первую очередь в том, что к началу XX в. в России постепенно складывалась внутренняя ситуация, при которой ни одна из политических сил не поддерживала безоговорочно Самодержавие. А. Н. Боханов пишет: «Существовавшая строгая административная вертикаль власти вела к тому, что все, так или иначе, замыкалось на пик иерархической пирамиды, на самого монарха. Всякое сколько-нибудь значительное решение почти на любом уровне в конечном итоге санкционировалось Царём. Эта система, работавшая эффективно не одно столетие, начала давать заметные сбои как раз в период правления Николая II. Суть дела состояла не в том, “хорош” царь или “плох”, имелась у него “сильная воля” или нет. Исторические возможности монархического авторитаризма подходили к концу. Время ускоряло бег, социальная природа общества усложнялась, что требовало быстрых, оперативных решений, развития полицентризма и инициативы снизу. А это вступало в принципиальное противоречие со сложившейся практикой, возможностями самодержавной системы, жизнестойкостью империи. Эту трагическую дилемму

должны были решить еще реформы Александра II. Но не решили. Следующая попытка пришлась на время Николая II, уже в XX веке» {720} .

720

Боханов А. Н. Николай II. С. 168.

В условиях стремительно развивающегося XX в. эта архицентрализация, оправданная еще 30 лет тому назад, становилась неадекватной новому времени и чрезвычайно тяжелой для Императора, от которого требовалось нечеловеческое напряжение сил при решении всего круга проблем. Но при этом «разгрузка» этой централизации была чревата большими сложностями и опасностями. Решаться на нее надо было крайне осторожно, после тщательного анализа и постепенно, чтобы не нанести вреда целостности страны и основам государственного строя.

Николаю II было необходимо определить стратегическое развитие страны на ближайшие десятилетия, от которого во многом зависело её будущее. Дело сводилось к вопросу, какой путь должен стать для России приоритетным: индустриально-промышленный или аграрно-патриархальный?

К началу XX в. в большинстве европейских государств и США происходил процесс автоматизации промышленного производства. Произошла замена основного вида энергии. В конце XIX столетия наступила «Эпоха электричества». На заводах всё шире применялись станки с электроприводами, полуавтоматическими и автоматическими узлами, увеличилась скорость и точность обработки металлов. Значительный рост производительности труда в промышленности был обусловлен широким внедрением новой техники и повышением квалификации рабочих. Стал использоваться конвейер. Появились гидроэлектростанции (Ниагарская ГЭС в США), получили распространение высокоэффективные и компактные двигатели внутреннего сгорания, работающие на бензине, затем двигатели немецкого изобретателя Рудольфа Дизеля на более дешёвом тяжёлом топливе. Это резко увеличило спрос на нефть и стимулировало усовершенствование средств и способов увеличения её добычи и переработки. Способы производства принципиально усовершенствовались – печь французского металлурга Пьера Эмиля Мартена, конвертер при сильном дутье английского инженера-изобретателя Генри Бессемера, процесс обесфосфоривания металла. Прогресс техники приобрёл значение научно-технического прогресса, в котором непосредственное участие стала принимать наука, в том числе фундаментальная {721} . В мире возникло высшее техническое образование, в 1870-х гг. в Германии и США появились первые втузы.

721

Сурин Л. И. История экономики и экономических учений. Учебно-метод. пособие. М.: Финансы, 1998.

К концу XIX – началу XX в. значительно усилилась роль капиталистических монополий, которые стали играть ведущую роль в экономике. В результате в зависимости от монополий и от финансовой олигархии крупнейших капиталистических держав Запада в той или иной степени оказались почти все другие менее развитые страны.

Объединение Германии создало единый внутренний рынок Второго рейха, который включал в себя богатые железной рудой завоеванные у Франции провинции Эльзаса и Лотарингии. Вместе с углём Рейнской области они создали мощную топливно-металлургическую базу германской промышленности. По объёму промышленного производства Германия вышла на второе место в мире после США. Ведущую роль в германской экономике играли «Рейнско-Вестфальский каменноугольный синдикат» и «сталелитейный завод Фридриха Круппа», производивший знаменитые артиллерийские орудия. Протяжённость немецких железных дорог возросла в 30 раз.

В США огромный скачок в промышленном производстве стал возможен благодаря широкому использованию притока капитала из Европы (только в 70–80-х годах XIX в. 3 млрд долларов), массовой иммиграции европейских рабочих (ехали самые волевые и работоспособные, в 80–90-х годах XIX в. 14 млн человек), широкому использованию новейших научных открытий и внедрению множества изобретений. К концу XIX в. США вышли на первое место в мире по выпуску основных видов продукции и общему объёму производства. В 1893 г. промышленник Генри Форд создал свой первый автомобиль, а через 20 лет США уже выпускали более 1,5 млн автомобилей в год.

Тем временем к началу XX в. Россия продолжала оставаться страной аграрно-индустриальной со значительным преобладанием сельскохозяйственного производства, в котором по ряду позиций (сборы пшеницы, ржи, льна, пеньки и др.) она занимала лидирующее положение. Производство продукции на душу населения в России было более низким, чем в целом ряде европейских аграрно-индустриальных и индустриально-аграрных (Великобритания, Германия) стран.

Следует, конечно, иметь в виду, что, в отличие от западноевропейских государств, колониальные владения которых были отделены от метрополий морями, Россия представляла собой Империю, в которой в едином государственно-территориальном комплексе оказались слиты развитые и слабо развитые территории. Около 9/10 промышленной и земледельческой

продукции Российской Империи приходилось на ее европейскую часть. Однако и с этой поправкой следует признать, что Россия к началу XX в. только начала переход к индустриальному обществу.

Россия не имела возможности производить большинство товаров дешевле, чем промышленность европейских стран или США. На русскую внешнюю торговлю оказывало негативное влияние отсутствие хорошо организованной рекламы, постоянно действующих выставок товаров и изделий российского производства, слабость коммерческой информации. Отсутствие практики отпуска товаров в кредит как в оптовой, так и в розничной торговле, что давно практиковалось западноевропейскими компаниями, также сдерживало масштабы русского экспорта.

Многие русские коммерсанты не имели постоянных связей с европейскими партнерами. Сведения о европейских рынках они получали отрывочные и случайные, а порой и недостоверные. Подобные явления в русской внешнеторговой деятельности можно объяснить сформировавшимся менталитетом русских промышленников, приученных на внутреннем рынке к различным государственным субсидиям и льготам, к защите высокими таможенными пошлинами от иностранной конкуренции.

Технический прогресс в странах Западной Европы и отставание России в этой области заставляли Верховную власть искать возможности, чтобы это отставание не стало безнадёжным. Необходимость модернизации русской экономики вызывалась главным образом не внутренними условиями, а внешними факторами – индустриальным развитием ряда западных держав, чреватого экономическим и военным отставанием страны, что угрожало ее национальной безопасности и суверенитету. Вопрос о том, быть или не быть модернизации русской экономики в условиях колониальной экспансии Запада, не стоял: отказ от нее означал упадок и даже крах российской государственности {722} .

722

Братченко Т. М., Синявский А. С. Раннеиндустриальная модернизация дореволюционной России // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 9. № 2. 2007. С. 315.

Одним из главных сторонников индустриального пути был министр финансов С. Ю. Витте. В течение первых лет царствования Императора Николая II он подал на Высочайшее имя несколько докладов, в которых доказывал необходимость индустриализации: «Международное соперничество не ждёт. Если нынче же не будет принято энергичных и решительных мер к тому, чтобы в течение ближайших десятилетий наша промышленность оказалась в состоянии своими продуктами покрывать потребности России и Азиатских стран, которые находятся или должны находиться под нашим влиянием, то быстро растущая иноземная промышленность сумеет прорваться через наши таможенные преграды и водвориться как в нашем отечестве, так и в сказанных Азиатских странах, укоренившись в глубинах народного потребления, она может постепенно расчистить пути и для более тревожных иноземных политических влияний. Медленный рост промышленности может затруднить выполнение великой международной задачи России, ослабить ее могущество, повлечь за собой политическую и культурную отсталость России» {723} .

723

Всеподданнейший доклад министра финансов С. Ю. Витте Императору Николаю II о государственной росписи доходов и расходов на 1900 г. // Историк-марксист, 1935, № 2/3, С. 131–139.

Витте полагал, Россия имеет все возможности стать великой промышленной державой. Но для этого надо, говорил Витте, чтобы государство покровительствовало и поддерживало отечественного промышленника. «Создание своей собственной промышленности – это и есть та коренная, не только экономическая, но и политическая задача, которая составляет краеугольное основание нашей протекционной системы» {724} .

Витте подчеркивал, что в России есть всё необходимое для быстрого экономического и промышленного роста. Он писал Государю: «Империя Вашего Величества велика пространством, обильна природными дарами: каждый год знаменуется открытием новых естественных богатств в ее недрах. Даже в землях, исстари заселенных и длинным рядом поколений возделанных, открываются новые, прежде скрытые от глаз, высокоценные блага, обработка которых щедрее вознаграждает жителей, чем просто земледелие. Всевозможные минералы, металлы, прежде издалека к нам привозившиеся, ныне раскрываются внутри страны под ногами самого земледельца, призывая его к новому труду. А что скрыто на наших окраинах, только теперь заселяемых русскими людьми, чем одарят нас необъятные пространства Сибири, о том можно оставлять лишь гадательные предположения» {725} .

724

Всеподданнейший доклад министра финансов С. Ю. Витте о необходимости установить и затем непреложно придерживаться определённой программы торгово-промышленной политики Империи // ГА РФ. Ф. 601. Оп.1. Д. 1026. Л. 5.

725

Всеподданнейший доклад министра финансов С. Ю. Витте Императору Николаю II о государственной росписи доходов и расходов на 1900 г. // Историк-марксист. 1935. № 2/3. С. 131–139.