Император Пограничья 6
Шрифт:
Агриппина удивлённо приподняла идеально выщипанные брови:
— В постель? — она игриво прикрыла рот ладошкой. — Ну у тебя и вкусы, котик! А я-то думала, что уже не интересую тебя… — её взгляд смягчился. — Милый, ты что, ревнуешь?
Демидов на мгновение потерял дар речи, глядя на жену выпученными глазами.
Глава 2
Я наблюдал, как приближались телеги, катящиеся по пыльной дороге. Потрёпанные колёса поскрипывали, словно жалуясь на долгий путь, а лошади выглядели усталыми. В Пограничье
— Открыть ворота, — скомандовал я, спускаясь со стены, — но будьте начеку.
Борис молча кивнул, и двое дружинников заняли позиции у входа, держа в руках автоматы. Я встал перед воротами в сопровождении Захара и Бориса, демонстрируя открытость, но сохраняя настороженность. Пока ворота медленно отворялись, заметил, как к нам поспешно присоединились старосты соседних деревень — Марфа, Прокоп и Тихон, которых, видимо, уже успели оповестить.
Телеги остановились в десяти шагах от ворот. С первой спрыгнул мужчина средних лет с окладистой бородой и глубокими морщинами вокруг глаз. Одежда его была чистой, но сильно поношенной, а в движениях чувствовалась сдержанность человека, привыкшего экономить силы.
— Приветствую, добрые люди, — произнёс я, делая шаг вперёд. — Я воевода Платонов. Что привело вас в наши края?
Мужчина поклонился, сняв потёртую шапку:
— Моё имя Фома Савельич, староста деревни Жохово, что за рекой Клязьмой к западу отсюда, — он указал на спутников. — А это Мирон из Цепелево и Ерофей из Копнино, тоже старосты своих деревень.
Названные им люди учтиво кивнули. Мирон на удивление был молодым парнем лет двадцати пяти с цепким взглядом, а Ерофей — приземистым крепышом с лысеющей головой и окладистой русой бородой. Остальные люди, как было понятно из оружия и снаряжения, являлись охотниками, призванными обеспечить безопасность в пути.
— Проходите, — я жестом пригласил их внутрь. — Не стоит вести разговор, стоя у врат.
Крестьяне переглянулись, и Фома кивнул своим людям, которые стали заводить телеги в острог. Я провёл их к центральной площади, где мы могли спокойно поговорить. Заметил, как многие крестьяне с любопытством оглядывались по сторонам, впечатлённые размерами и укреплениями Угрюма.
— Итак, — начал я, когда мы расположились под навесом у колодца, — с чем пожаловали?
Фома прокашлялся, поглаживая бороду:
— Слышали мы, воевода, что вы зачистили Мещёрское капище и деревню Березники. Молва о вас идёт по всему Пограничью.
Он помедлил, подбирая слова:
— Дело в том, что… мы чуем беду. Старики говорят — признаки все налицо. Гон надвигается, а наши деревеньки… — он развёл руками, — не выстоять нам.
— Защиты хотите? — прямо спросил я.
Мирон из Цепелево, до этого молчавший, вступил в разговор:
— Прокоп с нами беседовал несколько недель назад, предлагал переселиться, — он покосился на стоявшего рядом старосту Дербышей, — но тогда мы отказались. Своя земля, понимаете… Дедами обжитая.
— А теперь? — я внимательно наблюдал
— А теперь просим позволить нам укрыться здесь, когда Гон начнётся, — выпалил Ерофей из Копнино. — Временно, пока опасность не минует.
Захар презрительно фыркнул:
— Значит, когда мы звали — нос воротили, а как петух в задницу клюнул — так сразу к нам?
— За стены спрятаться хотите, которые мы кровью и потом возводили? — поддержал его Тихон, поджимая губы. — А сами что, палец о палец не ударили?
— Своими силами справляйтесь, как мы справлялись! — добавил Борис, сверкая глазами.
Старосты трёх деревень виновато переглянулись. Напряжение нарастало, и я решил вмешаться:
— Защитников мало не бывает, — произнёс я, поднимая руку в успокаивающем жесте. — Когда начнётся Гон, мы будем рады каждой винтовке в руках человека.
Мои слова были встречены удивлёнными взглядами с обеих сторон. Я продолжил, оглядывая пришельцев:
— Однако надо видеть разницу между вашими защитниками и нашими. Ваши разве что в ополчение годятся.
Ерофей нахмурился, но возразить не посмел. Я указал рукой на вооружение наших бойцов — штуцеры, автоматы и единообразные бригантины. Простой жест, но он придавал весомость моим словам:
— Мы не против помочь нуждающимся в трудную минуту, но давайте закрепим всё на бумаге. Что вы идёте под мою руку добровольно и осознанно.
— Что конкретно вы предлагаете, воевода? — настороженно спросил Фома, прищурившись.
— Протекторат, — спокойно ответил я. — Договор и клятвы.
Мирон, самый старший из приезжих старост, нахмурился:
— Что за зверь такой — протекторат?
Я улыбнулся, вспомнив, что не все здесь знакомы с этим понятием:
— Сделка, выгодная для обеих сторон. Вы получаете защиту и поддержку, я — верных людей и ресурсы.
Старосты продолжали настороженно смотреть на меня, и я решил прояснить условия:
— Я беру на себя военную защиту ваших деревень от внешних угроз и набегов, включая укрытие за стенами острога во время Гона.
Я сделал паузу, позволяя им осмыслить сказанное, и продолжил:
— Отправление справедливого суда для разрешения споров. Защита от произвола других аристократов и княжеских чиновников. Представление ваших интересов перед князем.
Их глаза заметно расширились. Для простых крестьян в Пограничье такая защита была бесценной.
— Организация местных ярмарок и обеспечение безопасности торговли. Предоставление зерна из запасов в случае неурожая. Помощь в восстановлении после стихийных бедствий. Инвестиции в местную инфраструктуру — мосты, дороги, мельницы.
Я сделал особый акцент на следующем пункте:
— И самое главное — возможность продавать ресурсы, Реликты и Эссенцию в города через Угрюм по адекватным ценам, вместо необходимости продавать всё за копейки странствующим скупщикам.
По лицам стало видно, что этот аргумент задел за живое. Каждый крестьянин в Пограничье знал, как безжалостно обдирали их заезжие торговцы.